Борис Белокуров (Усов) - Эльд

Ты взяла и полетела вдаль – разыскивать уют
Над деревьями фабричных труб дымящих
Было весело смеяться и прокладывать маршрут,
Облаков не замечая говорящих

А потом сообразительно взмахнула парой крыл —
В стратосферные слои над Красной Пресней
Лучик трепетный случайно вдруг поляну озарил,
Но полянке от того не интересней…

Я подумал, что напрасно на тебя пришёл смотреть
Что смотреть? Небось ведь не рекламный ролик
И мяукала в прихожей, и хотела улететь
Жизнь, нелепая, как двухголовый кролик

Завтра снова будет утро. Всё закружится опять
Телефонные звонки и новоселья
От любви не умирают. Значит, будем умирать
От урлы на остановках и похмелья
……………………

Ночью вышел. Осмотрелся. Закупил себе пузырь
Ни урлы, ни благодетелей не встретил
Никого. Безлюдный город затаился, как упырь
Лишь луна. И снег развеян, словно пепел.

Лунных кратеров не видно. Так… Вороночки от слёз
Но луна смотрела правильно и грозно.
В добродушном новом мире, что устроен невсерьёз,
В этот вечер всё осталось несерьёзно.

Мы черепашки-Ninja
Нас кормят на убой
Нас кормят вкусной пиццей
И палою листвой
Котлетами, колбасами
Коммерческими снами
Чтоб стали пидарасами
И сгинули в тумане

Мы смелые младенцы
Мы делаем историю
И гибнем на просторах
Нейтральной территории
Утиною походкою
Навстречу новой смене
Униженные водкою
Бродячие мишени

Утиные истории
Утиные истории
Утиные истории
Утиные истории
Город Брест —
Мера пресечения – арест.

Белая, белая пыль
Снег тополей, тополиный вечер
Инвалид роняет костыль
Подберу, всё равно мне заняться нечем
Взять бы да накостылять
Мировому праву правопорядка
Денег не сосчитать,
Но похоже, что это опять нехватка

Я НЕ ПОЙДУ ВПЕРЁД
ШАГ В СТОРОНУ БУДЕТ ДЛЯ ВАС НЕЗАМЕТЕН
И СЕГОДНЯ МЕНЯ УЖЕ НИКТО НЕ НАЙДЁТ

Четвёртому Риму не быть
Он загнулся под грузом бухла и страха
Иногда мне хочется выть —
Волчица, куница и росомаха
Я вижу зарево нормы
И к нему руки тянутся непроизвольно
А глупые сонные норны
Мотают в клубок судьбы лохов и воинов

Кому меня нужно искать —
Об этом я не имею понятья
Нет, я не буду ждать
Ракетного лета в свадебном платье
Жизнь человека – клип
Эстетская блажь с непонятным финалом
Мой знакомый здорово влип,
А всего лишь заняться хотел криминалом

Приходите смотреть…
У меня на руках умирает страна
Мне бы только успеть…
Лапы лиственниц помнят свои имена
Но военнопленному свету
Не зарыться в сугробы пушистого снега
Все вертолёты покинули небо
Альфа забыла Омегу.

Где пылающий шар, уходящий в зенит,
Ухмыляется нагло и пьяно
Боль земная в глубоком подполье сидит,
Наглотавшись снегов и тумана

Строй сплотился и зажил счастливой семьёй
Травы выросли прямо и стройно…
А мудрость древняя скрылась давно под землёй
И ведёт партизанские войны

Мудрость тихо во сне «Марсельезу» поёт,
Бьётся фильмом за шторами окон,
Реет в космосе и под водою плывёт,
Разрезая волны белый локон

Выбор выбран. И нет миллиона дорог —
В эпилоге сошлись все дороги
Проскакал на восток дикий конь Горбунок
Паровозным свистком длинноногим

Разбежались круги у начала начал,
Разлетаясь на тысячи стаек
И батяня-вомбат сделал шаг на причал
Посмотреть на разлапистых чаек

Чайки! Чайки! Проснитесь! Уже началось!
Плач в Кремле и салют в Тёплом Стане…
Лишь бумажному змею несладко пришлось,
Он попал в стратосферное пламя

Но коты и бандиты вошли в города,
А Лисицын с Зубровским – подавно,
Чтобы жить и хозяйничать, как господа,
Ну, а если погибнуть – то славно

Сколько песен, и слёз, и крылатых ракет…
И, пройдя по земному этапу,
Ослепительный свет, словно ёлочный дед,
Мне протянет мохнатую лапу.

Только я остаюсь. Всеми вами забыт,
Как копейка в старинной копилке
Поднеси ко мне спичку. Я вспыхну, как спирт
Чистый спирт в недопитой бутылке.

Всё нормально, Земля. Собирай урожай,
Молодых на убой провожай.
Смену лет заряжай, красоту уважай
Этот мир ещё жив. Прощай!

Искусство уличных боёв, отъёма денег
Мы назовём по-хитрому – «Street Art»
Мы дети улиц. Каждый понедельник
Нас в бой ведёт безумный Бонапарт.

На нём поношенный пиджак и телогрейка
И шарф из меха океанских рыб
Царю цена – старинная копейка,
Но в остальном он – глыба среди глыб

Отметим орден. И старинные ботфорты,
Способные топтать любую грязь.
Как Джон Уэйн из фильмов Джона Форда,
Он сокрушает недругов, смеясь

Отметим шарф спартаковского цвета
А может, цвета «джа-растафарай»
Нестиранный с того смешного лета,
Когда казалось, что вот-вот, и будет рай

И как же можно не упомянуть про кепку,
В которой городской Наполеон
Нам видится и вкрадчивым, и цепким,
Способным развести на миллион

А рядом с ним бредёт его ватага,
Несчастные, пропившие жильё
Готовые загрызть за рюмку браги
Те, кто чужое любит больше, чем своё

Брюнеты-недоумки и блондины,
Чей интеллект ещё не вышел весь
Кто прыгает, кто шествует как льдины —
Смешная человеческая взвесь

Девчоночки плетутся в арьергарде
Не зная ни ушу, ни Лао-Цзы
Но всех, кто следом в след за Бонапартом
Подбадривают криком: «Молодцы!»

Коты встречают громогласным воем,
Который люди называют «мяв»,
Колонну, что идёт не под конвоем,
Амбиции и страх в себе уняв

Уняв в себе и чувства, и смятенье
Как то, что будет лишним при дворе
И, кланяясь земному тяготенью,
Ватага входит в отпуск в сентябре.

Не зря инициалы Nota Bene
Наполеону свойственны вполне
Он нас ведёт туда, где неврастеник
И люмпен вновь окажутся в цене.

Здесь время застыло, как лава
Застыло, и шут бы с ним
Завтра нас ждёт облава
Поэтому повременим

Словно в жерле вулкана
Секунда, что так важна,
Клокочет и ждёт сигнала.
Для этого рождена

Сметает любовная лава
Мой Пномпень и Пхеньян
Как пишут в старинных романах,
«Я потерял счёт дням»