Эдуард Струков - Отпусти меня восвояси. Новый русский эпос

отжали через пару лет в её пользу

остатки империи бывшего мужа.

Случилось неминуемое —

беспокойный Миша в пух и прах

разругался с губернатором,

поехал жалиться в администрацию Президента,

а пока пытался туда попасть,

на него мгновенно завели

кучу уголовных дел,

объявили в федеральный розыск,

и в один прекрасный день

шального «криминального» бизнесмена

задержали прямо в московском ресторане,

а изъятые при обыске его квартиры

четыре десятка разрешённых ружей

и целую кучу ножей-кинжалов-сабель

с помпой представили на суде

как главное доказательство

его кровавых бандитских намерений.

Почему-то во время суда

Миша решил повесить всё на меня,

не понимая или не желая понимать,

что главной дичью этой охоты

априори является он.

Он со своими адвокатами

так долго мурыжил судей

процессуальными извращениями,

что вполне закономерно

вызвал у них ответную реакцию

в виде сурового приговора.

В стране наступали иные времена,

бизнесменов закатывали в лагеря

по любому дурацкому обвинению,

за четыре года следствия и суда

остатки бизнеса Майкла закошмарили,

арестованное имущество бездарно просрали,

а сам Миша, чуть не разорившийся

на оплате услуг банды своих адвокатов,

хором певших ему воодушевляющее:

«У них на вас ничего нет!»

поехал по приговору суда

далеко и надолго,

туда, где след его давным-давно пропал.

Рассказывают, что на зоне

он, офицер-замполит, выкинул фортель —

поменял масть и перешёл к «чёрным»,

они технично развели его на бабки,

и Майкл исправно грел общак,

оплачивая телефонные переговоры

и прочие прихоти воровского сообщества,

пока деньги в его закромах

не закончились совсем.

Что лично до меня,

то я остался ему благодарен.

Он заставил меня изменить себя,

научил многим полезным вещам,

помог стать настоящим профессионалом,

понять своё истинное предназначение.

Может, это чересчур высокие слова,

но мне хочется, чтобы память о нём

осталась именно такой —

может быть, потому,

что я чувствую лёгкую вину перед ним?

Со временем я догадался,

что все его эпатажные выходки

были просто попыткой экшн-перфоманса,

Миша что-то хотел пробудить в нас,

расшевелить, растолкать,

вывести из зоны местечкового комфорта.

Иногда я даже ностальгирую

по тем весёлым временам,

вспоминая, как Свирепый Майкл

выпрыгивает из своего джипа

и бежит через грязное футбольное поле,

выхватывая из-под чьих-то ног мяч,

ставит его перед воротами,

и с рычанием, с разбегу

пробивает мне пенальти…

И я, как обычно,

вопреки всем его надеждам,

всегда отбиваю этот мяч кулаками.

вставай пошли

я слышу чей-то противный голос

но не хочу открывать глаза

меня охватывает отчаяние

тоскливо так, что хочется плакать

я снова в черно-белом аду

та же кровать, тот же вечер

всё те же опротивевшие лица

и нескончаемая ночь впереди

как будто смотрю один и тот же фильм

дежа вю с привкусом изжоги

вижу знакомые ободранные стены

за окном темно, деревня уже спит

значит, нам пора в ночную смену

Колян спит, сидя на кровати

Андрюха доедает из миски кашу

протягивает мне стакан чая

вставай пошли

говорю я своим соседям по аду

папиросы любительские

пустая бутылка андроповки

мне семнадцать лет я студент

второй месяц живу в совхозе

рабы агрегата витаминной муки

гордо именуемые бойцами АВМ

с полей к нам везут силосную массу

потом всю ночь в свете прожекторов

я накидываю трехметровыми вилами

стебли сырой травы на измельчитель

сечка ползёт в барабан сушиться

мешки наполняются зелёной мукой

Колян вяжет их, Андрюха таскает на склад

через каждые два часа мы меняемся

утром заступают три свежих раба

после обеда приходят очередные трое

эту неделю мы работаем в ночь

ночная смена самая тяжёлая

вставай пошли

шатаясь, бредём на край деревни

навстречу первая смена, пьяные в ноль

кассетник гнусавит про девочку в баре

нам нравятся антисоветские песни

с понедельника ребяткам в ночь

уже месяц мы ждём замены из города

хотя расценки копеечные

но денег в конторе совхоза нам не выдают

боятся, что тут же сбежим

спасибо, что хоть кормят ещё

а нам и убежать никак нельзя

в отряде все штрафники, завалившие сессию

если уедешь, отчислят автоматом

один я идейный, комсорг факультета

студентам здесь всегда рады

халтуры много, расчёт едой и самогоном

копай, коли, пили, грузи, крась

в институте про нас явно забыли

поэтому безнадёга полная

все в совхозе пьют с утра до вечера

заехал как-то чистюлька-комсомолец

идейный вождь краевого масштаба

что-то понёс про соцсоревнование

ребята чуть не прибили его

вставай пошли

а вот наконец полночь

урча, грохочет наше чудовище

вечерняя смена похожа на зомби

они молча ковыляют, глядя сквозь нас

сил у них осталось только дойти до кровати

я подымаю с бетона осточертевшие вилы

взмах, второй, пятый, десятый

сначала мышцы болят и ноют

потом становится легче, вхожу в ритм

главное, ни о чём не думать

великий раздолбай Колян явно успел дунуть

дурь здесь растёт за каждым углом

она тут весёлая, тем-то и опасна

по обкурке трудиться тяжко, пробовал

прёт так, что мозги встают нараскоряку

толку с Коляна сегодня мало

вижу, как пацана замыкает

надо меняться, иду будить Андрея

вставай пошли

третий час ночи, грохот разносит мозг

Андрюха спит на пустых мешках

долго вяло матерится и трёт глаза

пытаясь понять, что мне надо

берёт у машиниста закурить

уходит вместо меня на вилы

с ним хорошо работать

он крепкий парень из рабочей семьи

а Колян педагогов сын и хитрован ещё тот

поначалу кидал железячки в зелёную массу

чтобы ломались ножи в измельчителе

пока привозили новые запчасти

можно было прикорнуть на часок

но совхозники быстро вычислили его

выдали хороших звездюлей

теперь Колян ждёт визитов деревенского стада

чтобы уронить рубильник на подстанции

типа корова рогами задела

вставай пошли

атас, горячая мука валит через край

но Колян ничего не соображает

его глаза пусты, хихикает как идиот

зачем-то ползает под агрегатом

отбивается от нас с машинистом

да, этот сегодня уже не работник

жаль, конечно, а я-то хотел поспать часок

придётся ишачить вдвоём

сменное задание никто не отменял

Колян прыгает в истерике