Валерий Грушницкий - Не ищи причин. Поэма

Искренние, вышли мы, замкú упрочив,
Активно пожары ещё разветвив.
Проявляют пистолеты людишек. А прочих
Чувства забились в лиане молитв.
Эгоистичны, разбиты и также
Импульсивны, будто Будда иль Зевс.
Ценят все души наши монашки.
Стабильность, которую насилует стресс.
Строят рисунки нам амфитеатры.
Глубокие очи стада баран.
Близкие сердцу, любимые кадры.
Отношения наши – сплошной обман.
Излишне смотрю на изгиб твоих туфель.
Заботятся, любят тебя мои глазки,
Боятся построить меж нами ту зону-буфер.
Ошибиться я так же боюсь. Как подсказки
В выборе мне совет нежелаем.
Партнёра и сам я найти смогу.
Яркие, мы летим ближе к маю.
Пылкие, падаем мы на бегу.
Любят долгие, сытные речи
Разговоры на две сотни слов
Непостоянны, они, как и плечи,
Следуют зову ветров.
Установке не хотели внимать они.
«Любовь – игра» – кричал им в ответ.
Нежные, как неба далёки слои.
Аккуратные, мы как игра в балет.
Мягкие, мы как шерсть у кота.
Зависимы «мы» от мнений «они»,
От партнёра и других, кто слова
Ранимые превратил в бои.
Страстные, мы любовью изъелись.
Щедрые, мы цепочкой на шее
На подарки и под крылом Велеса
В проявлении силы, как комета Рея,
Чувств изничтожили даже крупицы.
Имеют нас право повесить столбы.
Потребность видеть всё те же лица
В постоянном движении нижней губы.
Внимании и постоянные марши
В драматизме меня смогли обвинить.
Анализируют, черти, что «мы» – не «наши».
Отношения и остальное – бросить в утиль.
Тем самым я души родные скрепляю.
Укрепляют их так же ваши слёзы и боль.
Надёжные, встали в вратах мы у рая,
Скудны наши чувства, слова да и роль.
В проявлении души нет бессловесности,
Эмоций, разбитых в словах и во сне.
Заглушают они слова наши в вечности,
Сердце разумом сразу забилось в тебе.

Но век иной, иные нам даны забавы.
Нравы людей всё так же катятся вниз.
Пройдёмте в сад, я и любви отравы
Покажу вас розам,
сползающих по тени карниз.
Её ренессанс покорил мою душу.
Сердца многих таяли, видя её.
Время стирает имя, послушай…
Забываю я вас, господа, вы – не моё.
В отражении очей плыл лиловенький ручей
Твоих прекрасных, нежданных слёз.
Я бы пошёл за вами в сотни речей,
Пустоту, но вы мне не дали грёз.
Безразличны ко мне вы, Великая!
Я бредил вами, мадам, но довольно!
Если бы вы только немного приникнули,
Видели б, сколько тратил на вас я крови.

Здравствуй, собака! В кроссовках не новых
Сегодня прочёл твоё без прикрас
Слезливое письмо, в конверте зелёном,
В котором ты себя в миг и за раз
Величаешь полным уродом Земли,
Ничтожеством, и вот ты со мной.
Что я тебе скажу – в землю возьми.
Эта зима пройдёт весело рядом с тобой.
Скоро, в Москву я исчезну и с мýкой
Приеду рано весной на поминки.
Если не раньше, затем ты с подругой
Всю весну и всё лето плетёте резинки.
Мы вместе,
затем зиму истопив в объятиях,
Будущую я постараюсь посвятить тебе.
Прожить в Москве – плохое занятие
Для той скуки, какая сидит во мне.
Теперь в Ялте, «стране» -представлении,
Покидать сцену нет никакого
Смысла. Идёт дождь, даёт направление,
Стучит по крыше. Он без, как ты, такого
Давно уже идёт, всё обмочив слезами,
Однотонно стучит и бесхозным прохожим
Нагоняет сонливое, сидящее за глазами,
Настроение. Будь на него похожим.
Соня Толстáя сняла нам портрет —
Толстого и меня на ч/б фотографии,
Одной карточке; я зайду в Интернет,
Выпрошу у неё и пришлю 2-D графику
Тебе. А ты никому ничего не давай.
Давай переснимать хоть по сто тысяч раз.
Боже сохрани, не пропустишь ты в рай.
Кстати сказать, Средин вошёл туда враз.
Переснял нашу милую и любимую
Аксёновскую карточку, добавив краски.
Вышла больше, но хуже.
Но ты там красивая.
На этой карточке ты стоишь будто в тряске,
Выглядишь такой, что мне даже и страшно,
Немочкой, доброй и такой наивной,
Ласковой женой лекаря,
(а дальше всё важно!)
Имеющего плохую, сделанную противной
Практику. Дальше опустим.
Я тебя, собака, очень и сильно
Люблю. Но пропустим,
Ты и так знаешь, насколько красúва.

Сырок я набил на левой руке.
Мальчик, зачем ты несёшь мне машинку?
Ты не понял, хочу набить в голове…
Водочки нам, заглушить чтоб смешинку,
Принеси! А после уйди.
Мы домой летим. Другое – забудем.
Аквадискотека свети нам, свети!
Хиханьки-хаханьки слыли словоблудием.
«Я панк!» – кричал он, ничто не поняв.
Если в мечту не верить, то снова
Она разбывается, как милый ей взгляд.
Я каждый скинул с большого парома
День. Он светил мне в лицо.
Выбираю вместо тату я губы.
Солнце внесёт на ладонь ту кольцо
Клубничное. Ты же меня рассудишь?
Или шоколадное? Молча глядишь.
Ни за что не поверю, что только в тату
Дело. В глазах вновь рябит.
Ты знаешь, что только тебя я люблю.

Я хочу сказать тебе… Ты же прекрасна.
Любимый человек… Вбежала ты в рай.
В твоём опыте нет ошибок.
И всё не напрасно.
Вот бывает, ты вдохновляешься идеей, бежишь в первомай.
Делаешь, стараешься, создаёшь, мечтаешь.
Но
Ты уже заранее всё продумала —
неба цветок.
Как ты построишь этот дом,
скупленный всем давно,
Или создашь этот бизнес,
или сорвёшь лепесток.
Создашь семью, а я и не знаю,
С этим человеком, что просто птенец.
Но вот не получилось. Сижу с вами скраю.
Пошло не по твоим планам.
Снимите венец!
Слишком тяжело любить безрассудно.
Отговорили. Но не отговорился я.
Не поверил… И разве теперь я мудрый?
Не те обстоятельства. А у тебя семья.
Покрутили пальцем у виска, насмехаясь.
Значит не моё, моё бы само… Ко мне…
И ты бросаешь…
Все лепестки разбросаешь…
Так и не поняв… Что нет и сердца в тебе.
Что тебя подготавливали гости-друзья?
К тому, от чего ты бежала с порога.
Сам и отказался. Позволь же сказать…
Мало просить и делать у бога.
Нужно верить. Не мне. Не ему. Не вам.
И тогда все твои уроки усвоятся,
как в один миг.
И испытания на истинность в душу отдам
Твоего намерения,
вознаградят их любовью-блицкриг.
Тебя я люблю, сама ты и знаешь наверно.
Если действительно хочешь,
сердце тебе отдам.
Значит, не будешь считать попытки,
ведь всё так скверно.
Полюбишь того, в ком царит балаган?

Однажды радость, грустью не томима,
Спросила у тоски, надеясь на ответ:
«Зачем ты вообще на дереве мира
Создана и нужна? Открой мне секрет.»
Тоска ответила, ничуть не разрыдавшись:
«Я создана для грусти, не веселья.
Для полноты палитры красок,
что смешались.
И чтобы тебя отличали на грани сомненья
От меня. Запомни мои слова.»
Запомни – если тебе очень сильно
Грустно, то это только всегда
Для того, чтобы души сверкали красиво.
Ты после этого вновь убегаешь вдаль.
Отличил радость.
А с грустью ну что же, друг?
А если тяжело, на сердце стучится брань,
То только потому,
что душу закрыл ты в круг.
Потом настанет облегчение.
Души слетятся в стаи.
Но ты меня помни, люби, пиши.
Принимай мои выходки,
что всегда странны.
С благодарностью имя моё кричи.
И то, и другое я вспомнил недавно.
Зачем же с собою теперь я дерусь?
Зачем же я понял то слишком рано,
Что я есть и радость, что я есть и грусть?