Александр Золотов-Сейфуллин - Избранная лирика

Я слушал и внимал: то бури завыванье,

То шумных волн суровую красу.

Молчал и видел их чередованье,

И память их в Душе своей несу.

Стихии голос чувствую доныне,

Он мой кумир и друг блаженных нег.

Его безмолвный, но коварный бег

Воздвигнул тайный щит гордыне.

Зима 1980 года

ЕДИНСТВЕННАЯ

Dilecta !* Сердце освежи,

Утешь поэта ночи,

Терпеньем слову послужи,

Души просв е тли очи.

К его игривому перу

И вдохновенья неге

Сойди к вечернему двору,

Не думай о ночлеге.

Поведай сладостный обряд,

Воспетый родословной,

Согрей унылый зимний сад

Своим дыханьем ровным.

Рукою белой, как цветок,

Сними вуаль печали,

И резвый звонкий голосок

Пусть очарует дали.

Тогда мой благодарный слог

Твой дивный стан восславит

И плечи, и изгибы ног

И юность позабавит.

––

* Единственная.

Зима 1981 года

АКТЁРУ

В альбом Фельдшерову А. Р.

Тебе, мой друг, сады Шираза!

Ты заслужил тот славный дар

И лавр престижный из алмаза,

Рукоплескания пожар.

Храм Талии – твоя обитель,

Да будет счастлив твой покой,

Правдивых фраз немой хранитель,

Старик усердный и живой.

Где ж, братец, верный Дионис?

Садись же рядом пред бокалом!

Пусть в взоре тихом и усталом

Вино запечатлеет «бис»…

Но вот ты вновь на скриплой сцене,

Сопутствуя иным певцам,

Заводишь искренние пени.

И добр, и мудр не по летам.

Весна 1982 года

В ДЕРЕВНЮ (К Д. Н.)

Быть может, ты желал

Моих трудов посланье

И в мирном ожиданье

Календари листал?

Всё не писалось мне…

В седой жаре Востока

Я ждал дождей потока

И хлада при Луне.

Здесь я устал, мне скучно.

Взираю равнодушно

На Неба силуэт.

Всё та же пыль столбами,

И бледными губами,

Как злой анахорет,

Желаю пасторали,

Привольный ветр степей,

Московский дух полей

И северные дали.

Чтоб в шумной тесноте

Побыли мы с тобою

И в песен пестроте

Упрямой головою

Воздали бы успех

Любви и откровенью,

Предав грехи забвенью

Без тягостных помех.

Забудутся печали,

И, сидя у окна,

Воскликнет каждый: Vale! –

В объятиях вина.

Пусть добрая вдовушка

Мадонной будет нам

И холодная кружка

Приближена к устам.

К чему мечты иные

И мыслей суета,

Речей слова пустые,

Курортные места?

Лето 1982 года

ДРУГУ (Д. Н.)

Ужель забыл о нашем прошлом, друг?!

Иль страсть к ученью затуманила твой разум?

Могу и я дать место гневу вдруг

Через послание острейшей фразой.

Давно ль не помнишь ты истории страницы?

Или в рассудок твой прокрались небылицы

О всяких суевериях людских,

О всевозможных бедах монстров злых?

Открой истории главу!

Об Англии, о Билле во двенадцатом году.

То было доброе прошедшее столетье,

И вспомни Лудда – зачинателя всех бед,

Его ведь тоже звали Нед!

Но на дворе не прошлый век,

И ты не Лудд, что был ткачом,

Он разрушитель и больших пороков след,

Ты ж – созидатель и борец со злом.

Осень 1982 года

ДРУГУ (Д. Н.)

Ты помнишь сладостные лета,

Когда восторженной мечтой

Мы наслаждались, как поэты,

Иль озиралися с тоской

К предмету юности забавной

И мыслью доблестной и славной

Несли торжественный покой?

Близ стены нравственного храма

Тогда не ведали забот.

И тени жизненных хлопот

И судьб неведомая драма

Нам были чужды, как Богам.

Надежду мы несли словам

И с восхищеньем ненапрасным

Дарили взгляд друзьям прекрасным

И речи верные устам.

Теперь иные в нас стремленья:

Молчим всё чаще, больше пьём,

Помалу забываем дом…

И от избытка нетерпенья

В нас нынче праведник восстал,

И добродетельных начал

Мы ищем первые мгновенья.

Зима 1982 года

ПИСЬМО К ДРУГУ (Д. Н.)

А помнишь, друг, как мы бродили

Средь люда мирного и всяческих затей?

Как кубок верности и дружбы пригубили

И охраняли свято дар счастливых дней?

И радость встреч вкушали вдохновенно,

Воздвигнув братством над главой пайон,

К охлосу относилися презренно…

Ужель покинул нас отрадный сон?

Ушла ли радость молодых сомнений

Иль смолкла муза дерзостных речей,

Где след наш милых злоключений,

Где думы прожитых ночей?

Как две Звезды, гонимы ветром,

Расстались мы, продолжив путь изгнанья,

Ты добываешь хлеб дорогой знанья,

А я – блуждающим своим пером.

Всё по-иному сталось, всё сменилось,

И радости уж нет в душе моей,

И пышная Природа отвратилась

От светлых и желаемых идей.

До встречи, друг, гонимый чудом

На брег диковинной мечты,

На брег, полнённый изумрудом,

Где всё знач и мо, как и ты.

Зима 1982 года

ПИСЬМО К ДРУГУ (Д. Н.)

Прими, мой друг, сие посланье –

Плоды усталости моей,

Плоды пугливого мечтанья,

Незабываемых ночей.

Где Звёзд мерцающих обитель

Сроднилась с вещею Землёй,

Где ты, мой славный вдохновитель,

Живёшь, рождая подвиг свой.

Прости за массу изречений,

Прости, что ежели не так,

Не придавай тому значений

И молви дружески: «Простак».

Слезоточивые творенья

Отбрось в огонь, мой Лаватер,

Приемли главы приключенья,

Тартюфа обрети в пример.

И ложь прими как назиданье –

Обман порой имеет суть.

Уж лучше враки, чем страданье,

Где цель изменчива, как ртуть.

Мой долговязый, дюжий странник,

Опричник Северной земли,

По воле собственной изгнанник,

Стихами жажду утоли.

Открой игристое вино,

Вуалию сокрой окно

И вспомни малость обо мне

В своей холодной стороне.

ОДНОКЛАССНИКАМ

Когда в блаженный свой досуг

Мы собирались в тесный круг,

Проказник Бахус, нас услыша,

С Церерой к нам входил тайком

И бодрым дарственным вином

Нас опьянял, глагол колыша.

И мы весёлою толпой

Неслись под свод небесной дали,

Где речи глупые толкали

Под платонической Луной.

Осень 1984 года

ЗАЧЕМ

Зачем усердные посланья

Я вдохновлял избытком дум

И возносился в трепетанье,

Перед тобой теряя ум?

Зачем я речию забвенной

Воспламенял свои уста

И под Луною серебряной

Обожествлял, как Дух Христа?

Зачем вымаливал прощенье,

Терзаясь мнимой красотой,

Не испытавши отвращенья

Ко внешности твоей пустой?

Зачем, толпою окружённый,

Ходил надменно, как злодей,

И шёл, как громом поражённый,

За дивной тению твоей?

Осень 1984 года

ЗУХРЕ

Дитя восточного зефира,

Тебе моя послушна лира

Пророчит щедрый звук:

Пред красотою Альтаира