Вячеслав Евдокимов - Возмездие

Лишаться их отнюдь не смея,
Ведь для себя сграбастал власть,
А что богатств, её милее?
Вот потому инстинкт всё красть.

И это опухоль на теле
Всего семейства Муравьёв,
Что выживают с горя еле,
С того и вид ввек нездоров,

Но покорясь же, подневольно
Несли телам богатых лоск,
Что белизной хвалясь довольно,
Хвалили свой отрадно мозг.

А массам что дало восстанье?
Замена гнёта вновь на гнёт.
Вновь клана Белых вкруг сиянье,
Бесправья масс невпроворот,

Сменили Белых вновь на Белых,
На горб что сели массам вновь,
Скакали в скачках очумелых,
Всласть истязая спины в кровь!..

Клан Белых – это проходимцы,
Он был искусственно зачат,
Ввек в арсенале нет землицы,
Хоть он обильем и богат,

А потому к ней нет претензий,
– Винитесь сами, Муравьи,
Что в кабалу такую влезли,
И то позор есть всей семьи.

Свою вы силу осознайте,
В душе взмечите вольный дух,
Идя решительно к расплате,
Чтоб разнести всех Белых в пух!

Ведь Братство, Равенство, Свобода
Должны вас ввек сопровождать,
А в кабале нет к Счастью брода,
В борьбе свою крепите стать!

Перед своей изрёк так казнью
Тот Скульптор честно, от души,
Чтоб все, не мучаясь боязнью,
На Белых в бой шли: «Их кроши!

Они на вас ведь паразиты,
Груз непомерный, кровь сосут…
Все осмелейте, будут биты,
Усильте натиск битвы крут!

Пред ними ввек не лебезите,
В лакеях быть вам не чета,
Побольше смелости и прыти,
Грудь по‐бойцовски сверхкрута!

Все ваши души – ввек бесценность,
Во всём, везде имеют вес,
С себя вон скиньте гнёта бренность,
В мир благ идите и чудес!

А эту нечисть всю осиля,
Имеет хоть и белый цвет,
Не будьте, будто простофиля,
Пусть будет равенства привет,

Друг к другу высшее почтенье
И состраданье, помощь всем,
Умрёт навек закабаленье,
Всяк будет счастлив и не нем,

Да проживёт всю жизнь отрадно
В благополучии весь срок,
Пройдёт счастливым и парадно,
Авторитетом лишь высок».

– Почто не внемлили сей речи,
Его безжалостно убив,
Ведь подставлял в беде нам плечи?!
Любви его был к нам прилив.

И все поникли виновато…
И призадумались всерьёз:
– Была напрасною расплата,
Ведь жизни суть он нам всё нёс.

Конь вперёд летит стрелою,
Искр салют из‐под копыт!
Всадник страстью сверхбольшою
По желанной ведь горит!

Вкруг аулы да ущелья,
Гор великих стать… Но прыть
Не влечёт ничьих веселий,
Девы мило соблазнить,

Нет, его совсем не могут,
У него одна ведь цель,
Не прервать вперёд дорогу,
Вот и мчит от всех отсель!

Конь то чует, как летучий,
Устремляет страстно бег!
Взад ущелий мчатся кручи,
Что живут который век…

Скачке даже не преграда
Ни туман ни темень‐ночь,
К милой ведь примчаться надо,
Без неё ввек жить не в мочь.

Освещает путь вот факел,
Разрывает напрочь тьму.
Светел путь с того, не в мраке,
Мчать легко вот посему

Сквозь дожди, жару и холод,
Диких бурь наперекор,
Быв терновником исколот, —
Так безудержно был скор!

– Неотложное, знать, дело
Гонит молодца, что он
Отказался напрочь смело
От застолья, где мил‐звон

Всех бокалов слышен наших,
Песен дивнейших мотив,
Танцев буйных, что нет краше!
Что ж, скачи вперёд, ретив! —

Провожали гордым взглядом
Все, кто был навеселе, —
Знать, джигиту это надо.
Мчи вперёд, сиди в седле!

– А на нас и не взглянул он,
Будто мы и не краса,
Проскакавши всем аулом!
Тем ужалил, как оса,

Самолюбие задевши,
Обаянье в нас и стать
Не заметя, будто леший,
Будем долго горевать…

Но какой он сильный, статный!
Покорил у нас сердца,
Обаятельный! Приятный!
Не забудем мы лица,

Будет ночью сладко сниться,
Вкруг искать всё будем днём,
Сердце мчит к нему, как птица!
Грёзы, грёзы всё о нём…

Так шептали девы тайно
И мечтали встретить вновь,
Ведь в себя их чрезвычайно
Всех влюбил, вселил любовь

По себе, зажёг пыланье
Чувства дивного, что мёд…
Но продолжил он старанье
Мчать вперёд, вперёд, вперёд!

Скрыла даль, лишь слышен цокот
Жеребца стальных подков!..
Дев пугал всё горя клёкот
Да склонял красу голов…

А он мчал, не погоняя,
Конь сочувственно летел!
– Чудо мира! Дорогая!
Мчу к тебе быстрее стрел!

Без тебя мне не живётся,
Ясный день как будто мрак…
Ты сияние, что солнца,
Мой цветочек, дивный мак!

С нетерпеньем жду я встречи,
Видеть ангельский твой лик,
Чтоб любить, любить всё крепче, —
Страстью так к тебе велик!

Мысли все заполонила
Ты, прелестная, одна,
Без тебя мне всё немило,
Без огня жизнь, холодна…

Утолю тоску я встречей
С разлюбезнейшей моей,
Будут взгляды, будут речи,
Будет жизнь вовсю милей!

Мчу с безудержным порывом
Я к тебе, отрада‐сласть!
Вот уж сакля над обрывом…
Как моя бушует страсть!

Я взбегаю по тропинке,
В саклю мигом уж иду
К распрекраснейшей картинке,
Как цветочек во саду!

Видит он, что дверь открыта…
Внутрь влетает, страшно рад!
Вдруг! Душа его убита,
В ней смертельный сразу ад…

Та, всегда что так желанна,
В непробудном тлеет сне
И не дышит, бездыханна…
– Горе! Горе, – вскрикнул, – мне…

Грусть‐тоска её сразила,
Жизнь прервав во цвете лет…
Как с тобою было б мило!
Ты в ночи мне чудный свет.

Вот и рухнули все грёзы…
Пред холодной, неживой
Я стою… В душе занозы…
Смерти выдвори постой,

Встань, прелестное созданье,
Видом дивным осчастливь! —
Вдруг взметнулось в нём желанье,
До рассудка напрочь вкривь,

Жизнь сгубить вон молодую,
Без любимой чтоб не жить,
Потеряв её, Святую…
Как всегда, в свою он прыть

Вырвал вмиг кинжал из ножен
И вонзил по рукоять
В сердце вон своё, с кем хожен
Жизнь всю, чудо‐благодать,

Вон упавши с милой рядом…
Кровь ей капнула на грудь,
Вон прожгла её… Парадом
Воскресила сердца жуть,

Что его навек сковала,
И оно забилось вновь!
Воссиял лик девы ало,
И воскресла в ней любовь!