Ника Январёва - P.S.: порядок слов

P.S.: порядок слов,
Последствие соитий,
Постпраздничный синдром,
Предчувствие событий.

P.S.: последний снег.
И первый снег, конечно.
Планеты силуэт
И пресловутый Стрешнев.

P.S.: причуды снов,
Полярное сиянье,
Печаль снеговиков,
Померкшее сознанье.

Палитра создана.
Преамбула созрела.
Полночная струна
Мне до рассвета пела.

В темноте осенним вечером,
В буйных зарослях травы,
Где цикады и кузнечики
Скачут выше головы,

Мы с собакой пробираемся
Наугад и напролом.
Торим тропочку, стараемся,
Высока трава кругом.

Пробиваемся сквозь тернии.
Лом сухой – за воротник.
Пижмы пуговицы нервные.
К рукаву сушняк приник.

Конский щавель щедр серёжками.
Иван-чай изросся в пух.
Бьёт кипрей стеблями хлёсткими.
И разлапился лопух.

Зла крапива трётся об руку.
И стручком бренчит люпин.
Куст репья обходим побоку.
Но пристал нахал один!

Уф! Дорожка! Отряхаемся.
Уж луна над головой
Полной миной улыбается.
Кто-то машет нам рукой.

Плачет за дверью несчастный ребёнок.
Грубые окрики в душу летят.
Ловит их ночью, в обед и спросонок.
Всхлипы тоскливые горько звенят.

В мир появился зачем-то несносный.
Холить, любить, охранять и принять,
Лаской насытить эскизец белёсый —
Им не под силу, не в радость, видать.

Нужен лишь был капитал материнский?
Старшей девчушке – куклёнок живой?
Или наследник кровей этих низких?
Или обычай – быть должен второй?

Редко по имени и по головке.
Снегом сочится кефир из бутылки.
Пальцы нетрезвые жёстки, неловки.
Памперс разбухший, вонючий и липкий.

Был участковый, смотрела опека.
Их пропесочили в облаке слов.
Стало ль счастливее жить человеку?
В мрачной пещере не светит любовь.

В горьких слезах часто тонут младенцы,
В матерных окриках, взбучках, тычках,
Вдоволь отведав семейного перца
И не найдя матерей в матерях.

В восемнадцатом, в июне
Миром правят холода.
Каждый вождь в своём аллюре.
Всё циклон, огонь, вода.

Наводнения, пожары, где трясёт,
Где землю рвёт.
Вечно в мыле кочегары.
Жизнь отгула не даёт.

Пахнет серой всё сильнее,
На траве седой налёт.
Полнолуние бледнеет.
Супермарсие грядёт.

Дети-подранки,
Брань спозаранку,
Каторжный труд и кулак.

Рожи глумливы,
Без перерыва
Бесится злобный дурак.

И вот полтинник наступает
Во всей безудержной красе.
На солнце золотом сияет.
И будоражит мысли всем.

Он твой! Носи сей орден славный,
Как подобает кавалеру
Фортуны, дамы своенравной.
И черпай благость полной мерой.

Чтоб сундуки копили злато,
А пуще – бодрость и здоровье.
Чтобы всегда – ума палата,
Порхали мысли на раздолье.

Чтоб полыхал огонь задора,
Чтоб оптимизил оптимизм.
Идеи множились проворно.
И чтобы не впадал в трюизм.

Пусть в огороде овощ зреет
Не только тот, что нравом крут.
Души колодец не мелеет.
И манит радостный маршрут.

Пусть все заказчики лелеют,
Проектов множатся тома.
А конкуренты побледнеют,
А от клиентов – лишь хвала.

Чтоб елось, пелось и слагалось —
Статьи, книженции, мотив.
Мечталось, прыгалось, игралось,
Чтоб свет явил сто тысяч див.

Пусть будут сумерки далече.
И ясен близкий небосклон.
Пусть ляжет мантией на плечи
Всё славословье в унисон.

Кто-то каждый божий день
Рвёт люпины.
Вижу спины
Их, распнутых, на тропе.

Зачем же синие султаны
Хватать и рвать?
Не распознать
Их аромат, и быстро вянут.

Кто истребляет в ярком лете
Красавцев сих?
Стремятся ввысь!
Он импотентен?
Иль псих?

Просто я немного заигралась,
Потеряла жизни берега.
И каких-то сказок намечталось.
И кривая вывела дуга.

Всем же ясно (мне – вдвойне и втрое),
Что себя лишь тешу ерундой.
Что словами сеянное поле —
У любого, кто шуршит ногой.

И на гребне все, кто тычет в клаву —
Грезим вспрыгнуть зримо на волну.
И поймать за хвост деньгу или славу.
Втиснуть в мир тщедушную главу.

Льстим себе метафорой и слогом.
Близких лестью тешатся душонки.
На суде пред всемогущим Богом
Нам припомнят каждый писк незвонкий.

Солнышком головку напекло.
Миражи запрыгали обманно.
Юмор заалел лицом жеманно.
Разум упустил из рук весло.

Заскользили кадры чередой.
Перед строем ты – усатый маршал.
Сверху Берендей тебе прокашлял:
«Захвати меч-кладенец, герой!»

На полях ромашки поднялись —
Изумруды вместо сердцевинки.
Бегемоты топчутся на рынке.
С радуги бегут барашки вниз.

Закипело варево в котле —
Синий сумрак вперемешку с хвоей.
Поварёшкой завладели трое —
Не скользить пытаются в седле.

Ряскою подёрнулось стекло.
Вместо клавиш – дыни в фортепьяно.
Кресла захрапели зло и пьяно.
…Солнышком головку напекло!

Мы просто шли в нетоптаной траве
Средь колокольчиков, ромашек, васильков.
Там ветви лип лежали на земле.
И мир звенел от птичьих голосов.

И мошкара, и бабочки, шмели.
Тягучий чей-то сладкий аромат.
И комары на лбу – представьте, три.
Надрывный крик безмозглых лягушат.