Ника Январёва - Свечечка. Стихи не для всех

Свечечка тонкая, робкое пламя.
Жизнь пресечёт её даже дыханье.
Сможет задуть и крыло мотыльково
Крошечной свечки негромкое слово.

И на стене чудотворные блики
Будут забыты, как слёзы калики.
Но ведь судьба шанс кидает порою
Сирым, убогим – не только герою…

Тонкая свечка слизнула бумажку
И по обоям метнулась врастяжку,
И запылали уже занавески,
Новые брёвна и старые фрески.

Пол полыхает жерлами дракона,
Вещи кидают с витого балкона…
Миг – не осталось от дома дощечки.
…Вот и прославилась скромная свечка!

Красный росчерк пера
Делит грудь пополам.
Из тупого угла
Полоса потекла.

Терпкий запах кров и
Закружил в голове.
И уже полыньи
На груди стало две.

Каплет кровь на ковёр,
И узорам под стать
Расцветает шатёр,
Как червонная масть.

Стал сочнее узор,
Рдеет дивный цветок.
И совсем не в укор —
Кровяной стебелёк.

А оставшихся сил —
На ковёр тот упасть.
Славно друг угостил.
Можно выспаться всласть.

Вы ко мне подошли в полумрачии зала.
Был учтивым поклон и опущенным – взгляд.
И в душе у меня странно вдруг задрожало.
И припомнился летний запущенный сад…

Я блуждала в тени изумрудных деревьев.
Платье лёгкое, туфельки были в росе.
Далеки голоса городских ротозеев.
Я сбежала от них, надоели мне все.

Вы возникли бесшумно вдруг передо мною.
Я отпрянула в страхе, и вырвалось: «Ах!»
Мы молчали потом под зелёной луною.
И своё отражение зрели в прудах.

Я домой воротилась с туманным рассветом.
Руки зябкие, плечи закутала в шаль.
С кем была под луною – не знала об этом.
Но мне было чего-то мучительно жаль…

Вы ко мне подошли в полумрачии зала.
Был учтивым поклон и опущенным – взгляд.
Я вас долго ждала! И на вас я гадала!
Но… венчалась с другим три недели назад…

Всё начиналось очень глупо и нелепо:
Душа моя не соглашалась спрыгнуть с неба
И поселиться в худосочном детском теле.
Но не поспоришь: уста Бога повелели.

Не кукушка, не тигрица, не змея,
Белая Ворона – это я!

Душа смирилась, подчинилась, затаилась.
И тут судьба моя проклятая решилась.
«Никто не сможет в этой робкой оболочке
Узнать меня ни в белом свете и ни ночью».

Не кукушка, не тигрица, не змея,
Белая Ворона – это я!

Но много раз ещё потом душа стремилась
Покинуть тело на Всевышнейшую милость.
Хворало тело, и хирело, и слабело,
Но не дошло до запредельного предела.

Не кукушка, не тигрица, не змея,
Белая Ворона – это я!

Я мышкой серою казалась, неприметной.
Душа скрывалась за щеколдою заветной.
И говорить мне ни о чём не позволяла.
И лишь бумаги лист порою окрыляла.

Не кукушка, не тигрица, не змея,
Белая Ворона – это я!

Меня, душа, не знаю, скоро ли покинешь.
И крикнешь громко или тихо свистнешь: «Финиш!»
Но это снова будет глупо и нелепо:
Не навсегда же возвратишься ты на небо!

Не кукушка, не тигрица, не змея,
Белая Ворона – это я!

***
Оплывшей свечки трепет зряшный
Кидает тени на ладонь.
Выводит титрами изящный,
Неверный луч: «Меня не тронь».

Как рыба, потерявши жабры…
Перед глазами – пелена…
Мерцают грустно канделябры,
Не разбирая, чья вина.

И слёзы плавятся в бокале,
Сползая с истончавших щёк…
А как дрожали скрипки в зале!
Упала тень на потолок.

И колокольчик, завершая
Наивной дерзости виток,
Звенел пронзительно: «Родная!..»
Увы, помочь никто не смог.

А вы не думайте, я не загнулась!
Свою башку в песок не окунаю.
И вдохновение ко мне вернулось.
Любить мне некого, но я – летаю!

Но я блаженствую, строча
Слова в тетради!
Не скоро в руки палача,
Бессмертья ради!

Пусть не увидит свет мои
Романы-вирши —
На Марсе светятся огни
Родней и ближе!

И в тёмном сумраке невежд,
Хамла и судей
Незримо высится мой крест —
И вечным будет!

В копилку, в Летопись Времён,
В Стигматы Мира
Войдёт и рукопись о том,
Что с нами было.

Героев выдумана жизнь,
Но мной вдохнута.
И в них раздумия слились
Годов, минуток.

И след – на ауре Земли,
Где светотени,
Где пляшут отблески зари
И Колыбели, —

Оставлен мной, вполне живой, —
И отпечатан.
Но родниковою водой
До срока спрятан.

Я знаю: стены не горят
Воздушных замков.
И до поры все чувства спят
У тех, кто загнан.

***
Ты пьёшь мою душу глотками,
Как пьют, задохнувшись от жажды,
Утратив небесное пламя,
Что дымкой истлело однажды.

Так пьют, добредя до колодца, —
Горстями, взахлёб, своевольно.
Надеясь, что сказка вернётся,
И это не станет вдруг больно.

Так пьют из ручья, что таится
В глуши вековечных скитаний,
Что смоет флюиды убийцы.
И будет бальзам от терзаний.

Так пьют из хрустального кубка —
Слегка трепеща от волненья,
Когда синеокой голубкой
На душу слетит просветленье.

Недоуслышанность речей.
Незавершённость погруженья.
Несовершённый грех, ничей:
Недозакончено движенье.

Недоиспытанность чудес…
Недоупавшими словами…
Недослияние повес
В не-до-конца-уснувшей ране.

Не разметавшись наготой…
Не утолив лавину страсти…
Недосомкнувшейся судьбой —
На миг нахлынувшее счастье.

***
Золушка, как вы были красивы!
Как в опаловом платье тонула рука!
Золушка! Ваших глаз переливы
Не однажды смутили всех: юнца, старика…

Золушка! Танцевали вы с принцем,
Все сияя от счастья и блеска вокруг,
Игнорируя всех, не взирая на лица,
Каждый миг расширяя в сердце раненных круг…

Золушка! Как вы были красивы!..