Джеймс Критт - Добрые люди. Стихи и рассказы

Хотя история красива и полна
Чудеснейших словесных сочетаний,
И логика на месте, мысль стройна…
Но ты герой других повествований.

Вокруг искатели всё рыщут,
Достойные листая книги на ходу,
Не думая, кто и что там пишет,
К моему безмерному стыду.

«Какой сюжет, какие повороты!» —
Кричат они, разглядывая тьму,
Но растрёпаны их переплёты,
А читатель на страницах видит пустоту.

И как же в этом омуте беды
Историю о счастье мне найти?

Твоя любовь на самом деле земля,
Похоронит под собой напыщенного короля,
А мне не даст пойти ко дну,
Но сейчас я в океане тону.

Она одна способна исцелить,
Мне бы только до неё доплыть.

Твоя любовь на самом деле вода,
Волной снесёт строптивого юнца,
А меня к тихой гавани вернёт однажды,
Но сейчас я умираю от жажды,

И солнце уже садится.
Мне бы только с пути не сбиться.

Твоя любовь на самом деле огонь.
Опалит чужую наглую ладонь,
И меня согреет на ветрах,
Но сейчас я замерзаю в снегах.

Он светит мне где-то вдали.
Мне бы только туда дойти.

Твоя любовь на самом деле воздух,
Все возгласы утопит в грозах,
И меня сделает свободным,
Но сейчас я в вакууме полном.

Нужно лишь немного подождать,
Главное – сознанье не терять.

Есть на этом свете особенные люди —
Они светятся как светлячки.
Это выглядит как маленькое чудо,
Ведь свет у них исходит изнутри.

Они встречаются сейчас так редко…
Кажется, всё время ты бредёшь во тьме,
Пока не врежешься в стальные прутья клетки
И не поймёшь, что ты в тюрьме.

Но если вдруг тебе так повезёт,
Что рядом, будто солнце, вспыхнет свет,
Ты громко не кричи, а то уйдёт,
Не успев в душе оставить след.

Светлячка в объятьях не души
И не пытайся в банку посадить.
В слова не добавляй приправой лжи
И не спеши о нём судить.

Ты дай ему привыкнуть, распуститься
Приятными лучами, как цветок.
И ты увидишь, он начнёт светиться
Словно солнце, озарившее Восток.

Он не исчезнет, если на секунду отвернуться,
И слишком далеко не улетит.
Со временем позволит к свету прикоснуться,
Если ты его не будешь торопить.

И если вдруг ты забредёшь куда-то,
Если так случится, ты окажешься во тьме,
Остановить, чтобы немного отдышаться,
И ты увидишь – он свет зажёг в тебе.

Когда-нибудь ты, стоя на краю, увидишь свет,
Мерцающий на дальнем берегу обрыва.
Ты искал его долго, десятками лет,
И почти дошёл до нервного срыва.

Сквозь мглу проступит шаткий мост,
Готовый рухнуть под тобой в любой момент.
Но выбор здесь довольно прост:
Остаться или быть частью легенд.

Когда-нибудь ты всё-таки дойдёшь в назначенное место,
Уставшим путником с источником ты рядом рухнешь на колени
И будешь радоваться, как крестьянин манифесту,
Что он даровал тебе выход из тени.

Его лучи коснутся обожжённой кожи,
По кровоточащим царапинам пройдутся.
Они волшебно и так странно непохожи
На прошлые касания безумцев.

Когда-нибудь к тебе вернутся силы,
От ран останутся одни воспоминанья.
Ты словно бы восстанешь из могилы,
И прекратятся все твои страданья.

Эти мысли давно тебе во снах являлись,
Но ты боялся им внимать,
Боялся верить, что кто-то будет так реально
Тебя лучами света обнимать.

Мы столько лет вражду ведём —
Меня пытаешь сломить,
Чтоб стать моим вождём,
И суть меня переменить.

Держать пытаешься в узде
И силы отнимать,
Хочешь закопать меня в нужде
И заставить замолчать.

Беседы страстные ведёшь,
Путаешь умы,
Говоришь, что мой «дебош»
Заслужил давно тюрьмы.

Можешь сколь угодно угрожать:
Тебе не справиться со мной.
Я буду методично разрушать
Порядок крепостной.

Не важно, сколько будет ран,
Тебе меня не изменить.
И храм священный я не дам
В грязи похоронить.

Приказам, чуждым естеству,
Я никогда не подчинюсь,
И смерти в облике твоём
Я не боюсь.

Внутри меня целое море боли,
Оно впадает в океан дурных снов,
От него исходят полноводные реки крови…
Крови с примесью едких слов.

Оно беспокойно. Эти блядские штормы
Швыряют капли по берегам.
Пугают прохожих раскатами громы —
Бросают дожди, как копья, к ногам.

Стоит в реку бросить камушек,
Воды вспенятся как в Аду.
Не раз сюда звали продажных батюшек,
Читавших проповедь на ходу.

На дне упокоятся костями голыми,
Деревья станут могильной плитой,
Засверкает над водами яркое полымя
И отравит воздух кислотой.

Земля была выжжена с первым дождём,
На ней давно ничего не растёт.
Здесь любого сожрут живьём —
Адские твари бродят кругом.

Годами я не спускался туда,
На тропе висит паутина,
Солнце покрылось корочкой льда…
Довольно мрачная картина.

Там столько людей уже полегло,
Столько обугленных душ…
Скотская птица щебечет: «Пришло
Время отправиться в глушь.»

В это адское место я тебя не пущу,
Иначе исчезнешь навеки.
Чтоб туда не ходить, я годами не сплю,
Но мои закрываются веки…

Я не сторонник полумер —
Если мечты, то о вселенском чуде,
О радости в твоих глазах, например,
Когда первая улыбка нежность пробудит,
А прикосновение вспыхнет пламенем,
Пламенем на твоих бледных щеках.

Если встреча, то непременно памятная,
С волненьем, пульсирующим в висках,
Юмором квантовым о законах физики,
Порождающим звонкий смех,
И напряжением, опасным для психики,
Но нужным для устраненья помех.

Если в твой омут нырять,
То с головой и на самое дно,
Чтобы потом опять себе повторять:
«Это было не очень умно.»
И пытаться согреться на углях,
Замёрзнув в леденющей воде.

Если блуждать, то в опаснейших джунглях,
Разросшихся в твоей душе,
Залечивать раны в спешке
И убегать от ужасных пантер,
А после этой нелепой пробежки
Очутиться в клетке, сулящей смерть.

Если влюбляться, то без оглядки
И мыслей об асфальте и высотках,
Без дурацких игр в догонялки и прятки
И обязательно с кофе и яблочной шарлоткой.
Я не сторонник полумер и тайности,
А ты не любишь крайностей.