Коллектив авторов - Зеленый луч №4 2020

Куда уходят прежние пространства
Обжитых комнат, обогретых стен?
И я опять наивно и напрасно
Касаюсь этих бесполезных тем.

Но что же делать, если помнят пальцы
То бывший стол, то бывшую кровать,
Куда же деть измученную память,
Куда же сны о детстве подевать?

И вот опять иконы и портреты,
Кувшины деда, старая герань,
И на века растянутое лето —
А мне в саду крыжовник собирать…

Я выпала из времени традиций,
Статичных форм и тихого движенья,
Но, проходя сквозь стены униженья,
Я только здесь хотела бы родиться.
Где каждый день я чувствую спиною
Суровый взгляд обиженных столетий,
Холодных ливней камерные плети
С небес свисают тусклой пеленою.
Когда опять кидают в мои двери
Пустые слухи, мелочные сплетни,
Я вспоминаю тёплый ветер летний
И, сбросив плен ненужных суеверий,
Иду бродить по улицам знакомым,
Заплаканную память взяв в подруги.
И льётся колокольный звон упругий,
Мечты и чувства выводя из комы.
Устоев старых празднуя паденье,
Мятежный дух дробит лучами площадь,
И свежий ветер облака полощет…
Я в мир вхожу, как в первый миг рожденья.

«На деревьях снег, снег,
Бьётся в окна снег, снег.
На комоде – снег старинный,
На столе – бумажный снег.

Тает вечер мандаринный.
Утром будет свет, свет,
Чистый, чудный свет, свет —
Сказки самое начало.
Засыпай, мой ясный свет».

Нежно мать дитя качала.

«Звёзды видят сон, сон,
Мыши слышат сон, сон.
Над подушкой – сон голубки,
Под подушкой – чёрный сон.
На полу – Луны скорлупки.

Утром будет свет, свет,
Чистый, чудный свет, свет.
Дни бегут оторопело…
Ты уже уснул, мой свет?»

Мать у колыбели пела.

У неба есть время Синее,
С жемчужным пятном на краю.
В большой кувшин Абиссинии
Я Жёлтое время налью.
Фантазии детства – яркие:
Их время – Оранжевый сон,
Когда раздают подарки и…
Цвет грусти совсем невесом.
Зелёное время отдано
Траве – и стремятся весной,
Как бабочки, верноподданно
Надежды к поляне лесной!
Но осень, лишаясь бремени,
Бросает в оконный проём
Листву. Лишь Любовь – вне времени —
В цветном королевстве моём.

Есть мир, где воздух солнцем не согрет,
Поля не помнят радости цветения,
Не видят дети радости в игре…
Входя в тот мир, меняюсь местом с тенью я.
Коварный мир, расчётливо немой,
Засасывает дни в воронку узкую.
И хочется кричать: «Ты – мир не мо-о-ой!»
Но вороны всё так же битвы лузгают.
Не в бой, а в небо армии идут,
Как зомби – отрешённо и доверчиво…
О, если б только вычеркнуть беду
Из жизни каждой куклы гуттаперчевой!
Сердца наполнить нежностью, такой,
Чтоб даже звёзды впали в изумление…
Тогда тот мир откупится тоской,
И солнце вспыхнет в новом поколении!

Мне сегодня приснились кони:
Солнцеглазые, тонконогие.
Там, где ветер травинки клонит,
К небу шли они, одинокие.
Одичалые, вечер пили,
Тихо ржали, тянулись мордами
К заколдованной звёздной пыли.
Были кони безумно гордыми,
Теплотою ржаной дышали,
Чуть косясь на тени кудлатые.
Кони прятались в чёрной шали
И считали себя крылатыми.
Быстроногие недотроги…
Вспоминая преданья старые,
Ветер гривы сплетал в дороги,
По которым ушли, усталые,
Мои сны – неземные кони.

Тёплый полдень погремушкой рыжей
Простучал под окнами зимы.
Хмурились растроганные крыши…
Строчками стихов дышали мы.
За спиной шептались тихо стены —
Мудрые седые старики.
Из каких-то неземных растений
Лёг кораблик на пролив руки.
И ракушкой хрустнул под ногами
День, зовущий в солнечную даль.
В небо мы ушли, за облаками,
Не оставив бренного следа.
Пролетали пчёлами печали.
Ландыши ликующих земель
Ароматом радости встречали…
Мы ушли, не вспомнив о зиме.

Мне тесно в застенках осеннего рая,
Где спелые кущи сочатся ванилью…
И даже скрипящие двери сараев
Нас в детстве сильнее и слаще манили…

Запретные яблоки старого сада
Беспечно срывала и морщилась – кисло…
Костры листопада, как пламя распада…
Над степью туманом молчанье повисло…

…Сливовые липкие капли на пальцах —
Сочится сироп из прозрачной бутылки.
И детство заботливо втиснуто в пальцы.
Но ссадины снова, вихры на затылке

Никак не желают покорно ложиться,
Вплетаться волнами в атласные ленты.
И снова бегу я в поля, где душица,
И клевер, и хмель… Вечных сказок моменты

Казались важнее послушных концовок,
Касались словами сердец распростёртых.
Герои себя не вели образцово,
И были их шпаги до блеска натёрты.

Свобода была и концом, и началом
Волшебных фантазий… Мне снова не спится.
Опять мне из детства зовуще кричала
Когда-то спасённая синяя птица.

Хочу увидеть небо бирюзовым,
Услышать тихий звон монеты медной,
Открыть замки и ржавые засовы —
Пробраться белкой юркой незаметно
Сквозь времена – на чистые страницы
Заведомо счастливого романа…
И будут снова трепетать ресницы
От поцелуя, сладкого дурмана.
Не обманусь я образом заветным,
Торжественно зовущим и манящим.
По отблескам и шорохам рассветным
Найду дорогу к чувствам настоящим.
Чудачества и ветреность излишни —
Повсюду чары нежности и неги.
И даже лепестки цветущей вишни
Мне не напомнят о холодном снеге…
Сквозь облака заря легко струится
И ласково ложится на ладони —
И хочется, как в детстве, помолиться,
Увидев крылья бабочки в бутоне.

Любил он небо, ловких птиц,
Быть звёздным соколом – награда.
Он верил в крылья, в свет зарниц,
Спасая сердце Сталинграда.
А город так пылал в огне,
Что не обжечься было сложно.
Такого слова, «осторожно»,
По правде нету на войне.
Пропеллер вспарывал бока
Лиловых туч, знобил планшетку,
Когда вспотевшая рука
Вдруг твёрдо жала на гашетку.
Сегодня ты живой, ты – цел,
И ты ещё сыграешь в покер.
Какой восторг смотреть в прицел,
Где зло дымит подбитый «фоккер»!
До завтра – вечность… Да, крута
Дорога бед, нужды, сражений.
А под крылом уж Хулхута —
Для псов непрошеных ошейник.
Здесь небо Родины в дыму,
Не пробиваемом снарядом.
Ведомый, дай же знак ему,
Что «мессершмитты» где-то рядом.
Кто из окопов не молил:
Эх, верх взяла бы эскадрилья!
Вот только свесил будто Ил
Свинцом простроченные крылья.
С полсотни вытянутых шей,
В ладонях скомканы пилотки,
Траншеи, высохшие глотки…
И длинный – смерти чёрный шлейф.
В час нескончаемых атак,
Когда с землёй сродни останки,
Направил он воздушный танк
С небес на вражеские танки.
Он верил в крылья, в свет зарниц,
В ломоть ржаного, с печки, хлеба,
В любовь к Отчизне без границ,
Как это выстраданное небо.