Маша Халикова - Цветок папоротника. Стихи, 2014

А дальше – пусть всё будет так будет.
Доверимся Тому, Кто всех нас создал,
С любовью сотворил из ветхой глины,
И суть вдохнул, и кровь заставил течь.
Нас, может быть, ещё осудят люди.
Но странный сон уже явился, поздно.
А жизнь струится нитью – тонкой, длинной,
И ткётся поэтическая речь…

Томительное имя – восемь букв.
Оно звучит и пишется красиво —
Невольно тянет выделить курсивом.
Я прикасаюсь бережно ко лбу —

И ощущаю жар, а в пальцах – дрожь,
И сердце обрывается в глубины.
Но не оцепенением единым
Во мне ты отзываешься. Ну что ж,

Я приняла тебя как часть себя,
Я не хочу с тобой в себе бороться —
Хотя порой приходится непросто.
Минуты, Вечность стрелками дробя,

Обходят деревянный циферблат.
А мне сопротивляешься зачем ты —
Не всё ль равно? Мы только пациенты
Небрежно освещаемых палат.

А души драгоценны – нежно в них
Сплетаются неведомые струны.
Так жаль (я не хочу об этом думать),
И ты всего лишь чей-нибудь двойник.

Мы заперты в бессмысленную клеть,
Откуда нам не выбраться, – доверься
Любви. Молчишь. Но только в самом сердце
Надежда продолжает тихо тлеть…

Задеть тебя нечаянным письмом,
Пропитанным энергией, хотя и
Формальным внешне? Среди житейских волн
Душа ещё не чувствует как дом
И собственное тело. Я пытаюсь
Спокойно научиться править чёлн.

Вокруг шумит пугающий поток,
И тёмная вода неумолима —
Достигнем ли согласия с судьбой?
А это чувство, эти ливни строк —
Они как город из листвы и дыма,
Как встреча в зеркалах с самим собой.

А ты вовне, ты у меня сейчас
Лишь образ для навязчивых иллюзий,
Лишь камень преткновения ума.
Невольный взгляд влекущих карих глаз
И пара слов – я знаю, что люблю здесь
Кого-то… В Подсознанье – полутьма.

Пытаться упорядочить столбцы,
Указывать твои инициалы,
Выкладывать в прожорливой Сети
Неясное сияние пыльцы?
О нет… Я разливаю по пиалам
Зелёный чай – хотя кому б прийти?

На плоском блюдце – толстая свеча.
Непросто жить, заветного ища всё.
Оно приоткрывается на миг
И исчезает, потрясая часть
Души. Мне остаётся очищаться
И заносить подробности в дневник…

Да, я ничем тебя не удержала.
Я не оса и не имею жала.
Я человек, который слаб и жалок
И всюду ищет лёгкого пути.
Мы затеваем игры, ставим пьески
И часто носим маски, нужно если.
Но что-нибудь странней и интересней,
Чем фотосъёмка, не изобрести.

Как наяву найти тебя средь прочих?
А так остался всё-таки кусочек,
Который, может быть, не слишком точен
И самой сути не передаёт,
Скрывается по книгам и тетрадям,
Как будто у реальности украден.
Но вечерами ты со мною рядом,
И карий взгляд похож на горький мёд.

Я не подросток – скоро будет тридцать.
Я изливаю чувства на страницы.
Я даже не надеялась влюбиться —
Настигло неожиданно, само.
Прельстило золотыми волосами,
Накрыло – навсегда, на два часа ли?
И мы друг другу, кажется, писали,
Да время уничтожило письмо

И разбросало наши буквы, так как
Уже давно не лакомилось сладким.
Ты состоишь из мелких недостатков.
На этом кадре хорошо видны
Насторожённость, долгота овала,
Разлёт бровей. Но как бы целовала
Я эти щёки, лоб и чёлку – мало
И целой жизни. Сяду у стены

На корточки. Настанут времена – мы,
Назвав мечты своими именами,
Устав спасаться строками и снами,
Увидимся… Дойти бы, не упасть.
Очередной осенний вечер прожит.
Случайный снимок стал ещё дороже:
Хотя он далеко не ты, но всё же —
Твоя неотчуждаемая часть…

О, обо мне теперь не беспокойся,
Поскольку, знаю, времени в обрез.
На свете есть серебряные кольца,
Целебный мёд, игрушки-«антистресс».

Лежу на можжевеловой подушке,
Втираю драгоценные масла.
Но это всё излишне, потому что
Моя любовь уже меня спасла.

Как ты живёшь? Опять тоскливо, серо.
Работа, дом. Не нужно выбирать.
А у меня теперь – мечта, и вера,
И эта вдохновенная тетрадь.

Я чувствую себя такой счастливой,
Проснувшись утром. Способ «как привык»,
Увы, не раскрывает перспективы,
Усугубляя жизненный тупик.

Уйдёшь ли далеко во тьме кромешной,
Глубокой деспотической зимой?
Я жду тебя в реальности, конечно,
И даже пригласила бы домой,

Но всё-таки решать не мне самой, а
Не так-то просто сделать первый шаг
В холодный дождь, который всё отмоет.
Ты не любитель перьев и бумаг.

Но импульсивно выскажешь строкой всё —
И как-то легче. Можно даже лечь,
Уснуть. А обо мне не беспокойся —
Я вижу сны отнюдь не хуже встреч…

Похожа на обречённость черта изыска,
И напоминает клетку моя тетрадь.
А я начала избегать интереса близких,
Поскольку предпочитаю другим не лгать.

Мне хочется рядом с тобою, и встречи ради
Живу я. Поймать мучительный взгляд хотя б.
Тугие лиловые шарики виноградин
На мой День рожденья развешивает сентябрь,

Листву разукрасив. Грустно порой до слёз, да
Надолго ли мы друг другом увлечены?
Над миром реальности слабо мерцают звёзды,
И всё далеко не первой величины.

В подобном, увы, зеркальному коридору
Своём Подсознанье иду, и скользят полы.
Погасла свеча, а холодный рассвет нескоро,
И нечем пока невзначай осветить углы.

А что там творится – жутко себе представить:
Всё то, чем я лишь пытаюсь, но не живу.
Хотели бы вы поменяться со мной местами
И неумолимо следовать естеству,

Питающемуся страстью (что не преступно,
Но всё-таки как-то страшно при входе в дом)?
Я стала бы ветром, чтобы коснуться губ, но
Мы всё забываем, тихо опять живём.

Заглядываешь теперь на мою страницу —
И строки тускнеют, будто она пуста.
Лишь эти инициалы висят, как птицы,
Над пропастью распластавшегося листа…

Строки, что ты произносишь ровней и суше,
От отчужденья выигрывают на треть.
Время и обогащает людские души,
Но разрушает тела. Я боюсь стареть.