Олег Дыбцин - В душе моей есенинская грусть… Стихи

Может завтра на рассвете
Ты войдешь в мой тихий сон.
Тронет шторы, мягко ветер,
Сквозь распахнутый балкон.

И вдохнет метраж квартиры,
Аромат твоих духов.
И польются, как с клавира,
Рифмы сладкие стихов.

И застынут поцелуем
На моих они устах,
Я с тобой любовь рифмую,
Жаль вот только, что во снах.

Оборвал мой сон будильник.
Тюль запутался в окне…
Я сегодня видел крылья,
На божественной спине.

Трагедия вошла в людские души,
Слеза кольнула миллионы глаз.
К Торговым Центрам детские игрушки,
Несли с цветами, в городах от нас.

От нас живущих, болью безутешной,
Легли они печально на асфальт,
А едкий дым, угаром, тьмой кромешной,
Качнул по миру наступивший март.

Обжог по легким и обуглил сердце,
Ломая ребра стон срывал наш в крик:
«Не воскресить, невинных душ нам детских,
А многим и родителей своих…»

Трагедия вошла в людские души,
Слеза кольнула миллионы глаз.
Цветы у «Вишни», мягкие игрушки,
Прощенья просят, от живущих нас…

Даю покой своим ногам,
Дорог уж много за спиною.
Читаю тихо по слогам,
Я мантры хриплою душою.

А небо сыплет на ладони,
Из крыл своих пушистым снегом.
И все, что можно было вспомнить,
Я вспомнил, в прошлое забегом.

Пустой, трехкомнатный метраж,
Пахнул каким то нафталином,
А звезды шли на абордаж
Ломая рамам тонким спины.

Упрямо жгли прозрачность штор,
Вселяя страх холодный в душу.
Качнула мысль сознанье в шторм,
Обрезав всхлипом тяжким уши.

«Ты сам пустил все по ветрам,
В сердца любовь вонзая болью,
Теперь молись своим Богам,
Как пред расстрелом в чистом поле…

Неси все то, что заслужил
К закату жизни своей молча…»
И небо в ночь, остатком сил,
Порвало крылья свои в клочья…

В предрассветной дымке снежных рос,
Догорая звезды в небе тонут…
Ласковый каскад Её волос,
Мне бы зачерпуть в свои ладони.

Ночь с окна слетела взмахом крыл
Черной птицы, на прощальном вздохе.
Я опять до слёз безбожно пил,
Из Её стихов хмельные строки.

И внимая рифмам уплывал,
За буйки, души Её глубокой.
Был приятен мне девятый вал
Чувст к Тебе, любимой, но далёкой.

И смеялась небо надо мной —