Игорь Федоров - На окраине неба

Черновик недописанный, но
Подоконник, и ноги на улице,
Вермут, влитый в бессонную ночь,
Снова строки, и снова – не курится.

Кот запрыгнул – постой, не грусти,
Расплетая подлунное кружево.
Несвободу свою отпусти,
Что так душу и сердце завьюжила.

Тихий вскрик под осколком зари.
Без ножа, руки-крылья, на улице.
Не оттаяла, лёд изнутри.
Черновик не дописан. Не курится…

В разломе из эпох
Душа моя гудит,
Потерян где-то Бог,
Туманы впереди.
Нет, не шалит февраль
Позёмкой у крыльца,
Всё призрачно – вуаль,
И не видать лица.
Мне осень поперек,
Я – птица без крыла,
В твоих глазах – упрек,
Читается – была.
И в небо путь закрыт,
Булыжники – грехи,
И плакать – так навзрыд,
Из слез моих – стихи.
Мне птицы не поют,
Я выпита до дна,
Найдите мне приют,
Одна во тьме, одна.

Стучалось солнце в искомую дверь,
Блестела крыша, дождь прошел, играя,
И кошки разговаривали две,
А рядом ты, тихонько, скромно, с краю.

Мне глаз твоих не видеть уж, увы,
Сквозь решето из буквенных отверстий,
Под гомон ненавидящей Москвы
И дикий шабаш злоразумных бестий.

Листы летели, день уже зачат,
А слезы растворились в Малой Невке,
От бессердечия, Господь, мне дай врача,
Судьбу не уподобь распутной девке.

Разорванной, покоя нет совсем,
Молчишь теперь, не здесь твоя обитель.
Следа не оставляешь по росе,
И вот, сидишь, смотря на старый Питер.

Светило что-то шепчет невпопад,
Нева притихла в сумраке рассвета,
Я снова здесь, а ты опять пропал,
Оставив мне лишь дуновенье ветра.

По гулким подворотням бродит тень,
Скажи мне откровенно: не моя ли?
Проснуться сложно. Завтрак на плите.