Бахтиёр Ирмухамедов - Избранные нетленки в одном томе

Путник печальный зачем-то в пустыне
Ищет цветы обманувшей святыне:
Чистые чувства, глубокие боли
Ей не нужны от изгнанника боле.
В этом жестоком, предательском мире
Не разглядел он коварства в кумире.
Был бы другой кто, фантому послушный,
Бросил бы муки и жил равнодушно.
Путник же в мрачном бесслёзном молчанье
Всё продолжал свою участь печально.
И поглощала изгнанника даль…
Благословенна святая печаль!

Найди меня среди людей,
Найди меня среди пустыни.
Демонстративной благостыни
Избегни тайной лебедей.
Найди меня вразрез хуле:
Пусть я бездарностями свергнут,
Мои творенья их отвергнут,
Похоронив их в их же зле.
Найди меня в красивых снах,
В бескрайней звёздности мечтаний,
И новой жгучестью свиданий
Не обращай меня во прах.
Найди меня, как свет – глаза,
Как ветер – парус, птица – небо.
Но от судьбы затем не требуй,
Чтоб разлучила нас гроза.
Найди меня во цвете дня,
Найди меня во мраке ночи;
Назло другим, иным и прочим
Ты всё равно найди меня!

Я не смог объяснить
Этим людям себя.
Я не смог отлучить
От коварства тебя.
От меня отреклись
Даже песни мои.
О ослепшая высь,
Где защита любви?!
Роковой хоровод
Гномы водят вокруг.
Неудавшийся год:
Обезумевший друг,
Обезумевший враг,
Беспощадный исход,
Неуверенный шаг,
Безвозвратный уход,
Оскорблённая честь,
Неисполненный долг,
Затаённая месть,
Злоязычия толк.
Объяснить – не понять.
Не поняв – не простить.
Не простив – не унять
То, что жжёт объяснить.
Только стоит ли рок
Преклонённых колен?
Я не смог, я не смог
То, что смог суверен.

Опять и снова соловьи,
И вновь и заново влеченья.
О, это счастье и мученья
Врасплох заставшей нас любви!
В который раз одно и то же:
Стихи и слёзы, страсть и кровь,
И рифма вечная «любовь».
Как всё привычно и похоже!
Но вновь и вновь душа горит,
И сердце пламенно пылает,
И разум медленно теряет
То, что потом не освятит.
И повторяются свиданья,
И темы старые звучат,
И в них таинственно зачат
Зародыш нового страданья.
Нам всё известно о любви:
Исход её всегда в печали.
Но снова ждём любви начала:
О, пойте, пойте, соловьи!

О, не спеши! – разлука подождёт:
Она ещё успеет насладиться
Тем, что уже никак не повторится,
Тем, что уже былое не сожжёт.
Не торопись… лишь несколько минут
Отводит нам судьба… давай не будем
Друг другу говорить то, что забудем,
Что небеса нам в пользу не зачтут.
Любимая, предчувствие меня,
Увы! не подвело, не обмануло…
И всё же будь средь суетного гула
Отмечена весельем бытия.
Былое счастье повтори с другим;
Пусть будет он, подобно мне, счастливым,
Когда твоим лукавством молчаливым
Я жил в тебе, как в небе – херувим.
Но ты спешишь… но ты уводишь взгляд…
Ну что ж, прощай… не будем целоваться…
Как жаль, что так бездарно расставаться
Пришлось нам в день, когда закрылся ад…

Прости меня, и я уйду,
Уйду из снов твоих обвальных
И из обид сакраментальных
В молвой дымящемся чаду.
Прости меня, и я уйду,
Не затаив угрозы мщенья
Тому, кто вверг меня в лишенья:
Ему – и так гореть в аду.
Прости меня, и я уйду,
И унесу воспоминанья
Про наши редкие свиданья
В незабываемом саду.
Прости меня, и я уйду:
Насильно мил вовек не будешь.
И я прощу, и ты забудешь
Любви агонию в бреду.
Прости меня, и я уйду.
Найди в себе благие силы.
И пусть грядущие мессии
Благословят твою звезду!

Я не выдумал эти страданья
И тоску, и печаль, и хандру,
Этот сумрак и боль увяданья,
Эту грусть на весёлом пиру.
Соблазняла, манила и пела,
Уводила бог знает куда
Мои мысли и душу, и тело,
И покрытые мраком года.
Я не понял, как страшные чары
И безумные ласки твои
Мой завет обескровили старый —
Не прельщаться соблазном любви.
Я не знаю, что было со мною,
Но когда меня бросила ты,
Я распят был во тьме тишиною
На кресте роковой пустоты.
Почему я не умер чуть раньше,
До погибельной встречи с тобой?
Жизнь моя, жертва бедная фальши,
Назовёшься ли горько судьбой?

Безысходная, осенняя
Белым облаком взошла.
Веют боли от Есенина,
Всюду Блоковская мгла.
Поцелуи предзакатные,
Эхо смутное: прощай-й…
В небе призраки фрегатные
Не зовут в туманный край.
Исчезает, растворяется
Силуэт смятенных дней:
То ли облако теряется,
То ли тень чужих очей.
Недоступные объятия,
Безнадёжное «прости»…
Тайный холод неприятия
Ускользнувшего пути.
Персиянка ль, незнакомка ли
В осень вьюгою вошла…
Причитающему скомкали
Душу песни, боль и мгла.

Я сегодня, весёлый и сильный,
И способный благое призвать,
Выхожу из тоски замогильной
И в твою погружаюсь кровать.
Не ждала, не звала, не томилась:
Ты давно отреклась от меня.
Но заветная тайна открылась
На закате минувшего дня.
Обрекая себя на объятья,
Ты свои не отводишь уста,
И шуршит неуместное платье,
И цепочка не видит креста;
И всё чаще и чаще дыханье,
И всё крепче слияние тел,
И взрывается вдруг мирозданье,
И туманится счастья предел.
О прекрасное изнеможенье!
О божественный жизни исток! —
Ты конец или ты обновленье
Недописанных скрежетом строк?

Серые будни, чёрные ночки.
Волк одинокий, волк-одиночка
Вытеснен, изгнан, затравлен, оболган;
Бывшие други – отверженцы долга.
Тёмные чащи, тёмные степи.
Взоры – изгоя, думы – как цепи;
В сердце – печаль, в движеньях – свобода;
Волк – одинок; опора – природа.
Помнят деревья, помнят овраги
Битву неравную волка-бродяги:
Свора собачья, стая шакалья;
Волк был один; судьбина – каналья;
Грозно рычали собаки, шакалы —
На одного ополчились оскалы.
Волк неподвижен; застывшему мнится,
В стае шакалов – былая волчица.
«Милая, ты ли?». В ответ же трусиха:
«Их – большинство! Я – шакалиха!».
«Что ты! опомнись!», – и вытекли слёзы…
Ветер умолк… приутихли берёзы…
«Ты мне не нужен, больше не нужен:
Избранный падальщик станет мне мужем!
Видишь – их больше! сила – за ними!
Я – с большинством! Ты же – гонимый!».
«Как же, родная? Это неверно…».
«Я понимаю, выгляжу скверно…
Но так заложено в нашей культуре —
Каждый печётся о собственной шкуре».
Так полоснула, как по сердцу бритвой!
И разразилась неравная битва:
Кинулись разом шакалы, собаки;
Чёрный вожак затаился во мраке.
Волк не укрылся, волк отбивался
И не сдавался, но не сдавался!
Битва пылала, битва лютела;
Сердце в крови, изодрано тело;
Всюду – клыки, морды собачьи,
Морды шакальи; души – незрячи;
И окружили, и затравили,
Но не убили, но не добили…
…В дальних просторах надежда ютится,
На горизонте сверкает зарница.
Всё в этой жизни иль ямы, иль кочки.
В голой степи – волк-одиночка.
Лучше быть волком, пусть одиноким,
Чем быть шакалом стадно-убогим!