Дмитрий Близнюк - Моментальное фото. Стихи, мини-верлибры

***
«А» и «Б» сидели на трубе,
восхищаясь рассветом.
и когда «А» посмотрит на дочь,
то увидит портрет «Б» в юности.

***
маленькая девочка проносится мимо на роликах
с глазами мученицы:
нежно розовые мешки под глазами —
плакала, не выспалась?
куда же тебя уносит, детка?
однажды ты, возможно, выйдешь замуж за моего сына,
но никто никогда не узнает, что я видел тебя.
даже я не узнаю.

***
запах росы похож на тусклый запах
винограда.
поляна только что приняла душ
и мокрые волосы ее полны зевающих насекомых.
а она, знай себе, напевает песенку,
плавно стрижет горизонт стрижами
и велосипедистом вдали,
как маникюрными ножницами.

***
поцелуй на прощанье —
так хирург целует надрез, сделанный им же.

***
и холод жгутом перетягивает
сине-бледную руку воздуха,
ждет, пока проступят вены
голых ветвей.

***
вот и письменный стол.
фруктовый нож лежит рядом с клавиатурой.
автор ел хурму и оставил нож,
чем создал жесткое впечатление операционной,
и даже пресловутой картины:
«извлечение камня глупости».

***
а за окном первый снег улегся,
словно ягненок в траве.
но завтра утром его зарежет Авраам
во славу Господню.

***
весна пришла к нам,
и распустила власяницу лучей,
обнажила красивую грудь в веснушках.

***
а ангел, тем временем,
плывет вне времени.
и от скуки заводит себе чье-то Я,
будто мальчишка – домашнего хомячка.
он гений?
нет, его просто хорошо кормят.

***
когда нечего писать,
старенькая муза по инерции штопает
рваные носки черновиков.

***
Вселенная, как заноза
в чьей-то невидимой плоти…
может быть, мы страдания
проснувшегося Бога?

***
весна, как разбитая ваза династии Минь.
и осколки заметает под кровать
нашкодивший королевич – дворник Васильев.

***
можно взять кастрюлю горячего борща,
вылить ее в аквариум,
и смотреть на реакцию рыбок.
чем не имитация революции
в домашних условиях?

***
мы с удовольствием проходимся
по раскаленным углям.
прыгаем со скал или уходим в пустыни,
если после этого можем заставить других
пойти за собой.
мы любим быть первыми —
даже первыми ступенями на лестнице
в бездну.

***
тюльпаны раскачиваются под ветром,
качаются загипнотизированные кобры
с красными капюшонами.
весна обманывает целый мир:
все будет хорошо!
все будет хорошо!

***
он нашептывал нежные слова на ухо,
словно дышал на заиндевевшее стекло в автобусе.
чтобы пропотеть окно в другой мир,
наблюдать за домами,
сардельками пейзажа.
знать где ты сейчас.

***
туман в моей голове отзывается на женское имя,
которое начинается с голубого обрыва.
затем рычит старый ленивый тигр.
и красная машина,
похожая на пузатого жука,
уезжает в концентрированный арочный туман
букв.

***
ожидание: ты – разлапистая весна…
капризная грудастая богиня в ластах.
ты пришла в город, и теперь нужно ждать,
пока растает весь снег, все льдины, ундины и сосульки.
а мокрые деревья, точно стыдливые великанши
после душа,
еще закутаны в необъятные полотенца
утренних туманов.

***
вонючий заливчик не шевелится,
точно застывшая заливная рыба – отключили свет,
и холодильник мира разморозился.
разморозился фруктовый морг июля.
и жаркое лето, как школьные поделки деревьев,
овощей и фруктов из спичек и пластилина,
плавится на солнце.

***
посещение исторического музея —
это как лазить через гильотины эпох,
а лезвия давно и намертво заклинило.
но все равно холодок пробегает по шее,
пробегает хромой гном с кульком льда.

***
унылое поле с тыквами в сентябре.
желтый Ленин свернулся в позе зародыша,
размноженный во множестве на грядках.
тысячи тысяч восковых вождей
спят чутким сном.
ждут утробного зова,
пробуждения голодной химеры.

***
вот старый ржавый трамвай,
похожий на потухшую сигару.
утро прохладно
и трава в росе точно зеленые готические раковины
с хрупкими жемчужинами.

***
после дождя весеннее небо
пахнет квашенной капустой, свежестью.
и птицы, как фигуристы при пустых трибунах.
отрабатывают номера, движения, снова и снова,
до вальсирующего автоматизма.
а весна, как девица, давит прыщики
перед зеркалом талой воды,

***
кусок пенопласта напоминает запах розы,
и запах плотно облеплен
крошечными ноздрями, как тлей.

***
ветер глодал облака,
глодал кости с шелковым отливом.
а в это время мальчик играл на балконе,
играл на скрипке семилетний мальчик,
подложив под подбородок толстый платок.
и веснушки бегали по смычку
с лица на скрипку и обратно,
и маленький снайпер стрелял из Паганини
в самое сердце Вселенной.

***
раннее утро на даче.
она ощущает холодный линолеум под босыми ногами,
словно между пальцев ее ног
кто-то засунул живых
прохладных рыбок.

***
как в фильме ужасов.
на протяжении всей жизни рядом с нами
бродят безмолвные, глубокие
и еще не ожившие существа.
иногда ты случайно касаешься их,
и думаешь – это лишь ветер.
иногда они дотрагиваются до тебя и думают —
это только человек.

***
когда опаздываешь,
на стыках мгновений выступает
сукровица времени.
ты ее слизываешь и на вкус она —
березовый сок.

***
ночная природа.
любовники на лугу
с завязанными темным шелком глазами,
на ощупь ласкают друг друга.
в то время, как хищная птица раздирает
мощным клювом полевку,
а кузнечика зализывает до смерти
желтая лунная жаба.

***
сумрак в летнем парке
подобен маленькой голубой акуле.
она заблудилась, потерялась в мятных затоках вечера,
и ищет выход в открытое море.
она шныряет по аллеям, рыщет под скамейками.
опрокидывает урны в поисках остатков хот-догов,
и царапает плавниками ноги
ойкающих парочек.

***
близорукость Бога.
мир, как большой цыпленок с завязанными глазами,
клюет наугад.

***
жизнь интересно устроена:
бесконечно сложная вещь одновременно
и бесконечно
проста.
аромат кофе похож на негритенка с рогаткой в руках:
целится тебе в сердце,
кривит толстые губы в ухмылке.

***
ущипни мир.
может быть, ты ему снишься…

***
ветер свистит
в серебряный свисток заснеженного поля.
пугает нас, топчет необъятной слоновьей ногой.
так ревет стеклянный мамонт.
а мы идем не спеша, обнявшись,
будто два белых улья.
и безумные снежинки вместо пчел
кружатся вокруг нас.
и любовь – лепесток неприкосновенности —
спасает нас
от вьюги.