Виктор Серов - Донские просторы

Длинные ночи настали.
Солнца остыли лучи.
Снова сбиваются в стаи
С криком тревожным грачи.

Кружат над голою пашней,
То прошумят над селом.
Помнится день им вчерашний —
Пело тут всё и цвело.

Нынче же в новом обличье
Улицы, хаты, народ…
Сердце волнуется птичье —
Жизнь наступает не мёд.

Так хотел ты в Штаты и в Шираз.
Побывал за морем только раз.
И жалел, что не был на Босфоре,
Хоть в глазах любимых видел море.

Синь небес глаза твои сосала.
Ни одна собака не кусала
И по просьбе лапу подавала,
Оттого что друга узнавала.

Ты не знал английский и французский
И писал – но как! – для нас на русском.
Знал язык, людского что не проще,
На котором говорили рощи.

Март стоит уж на пороге —
Ждёт, когда уйдёт февраль,
Чтоб занять его чертоги,
Рассказать, какой он враль.

Врал он нам в мороз суровый,
Врал, когда метель мела,
Мол, зима жива-здорова,
Хороши её дела.

А она – уже старуха,
Дни которой сочтены,
Собралась с последним духом
Печь на проводы блины.

Чтоб под наше ликованье
Передать весне права
И услышать на прощанье
Только тёплые слова.

Совсем уйти зима не хочет.
Отдав весне не все ключи,
Себе оставила от ночи,
Чтоб как-то сдерживать ручьи.

А те средь дня журчат, клокочут,
С утра опять во льду они.
Но, что ни день – короче ночи,
Длиннее солнечные дни.

Чернеет поле вдоль дороги.
Повсюду грязь, в ней вязнут ноги.
И даль сера, и небо тоже —
На день осенний так похоже!
Но есть, уж есть одно отличье:
Весёлый гвалт и пенье птичье.

Распахнуло солнце тучи,
С неба хлынуло тепло
И с пригорков, с каждой кручи
Зажурчало, потекло.

Раскудахтались несушки —
А виной всему весна —
Похвалилась дружка дружке: