Сергей Ерохин - Тане

Не хочу жизни прежней, —
черт, меня побери! —
обижающей вечно,
врущей за и в глаза,
что всегда будет течь, но —
так и хочет слеза
прокатиться скупая
по щетинности щек —
знаю: жизнь не такая.
Есть у каждого срок
на любовь и на дружбу,
на веселье и грусть…

Пусть нам всем то, что нужно
ниспошлет Небо!
Пусть!

Чтобы легче шагалось
от начала к концу.
Чтобы всякая гадость
не пристала к лицу.

Чтобы кочки да ямы,
да дожди-холода
не мешали бы прямо,
не свернув в никуда,
до минутки особой,
свой прошествовать путь…

И сопутником чтобы
рядом был кто-нибудь,
кто заботой, где надо,
оградит, как щитом,
от проблем и награды
не попросит потом.

Нам вдвоем с Талисманом
будет все по плечу.

Я тебя, Татияна,
в Талисманы хочу!

Ты мне приснилась…
Не волнуйся – нет —
все было до приличности невинно!
Хотя от лампы шел интимный свет
и комнату заполнил запах винный.
И сам я был разнуздан и раздет
на верхнюю – по пояс – половину.

Но ты явилась мне не в неглиже.
Наоборот – в одном из лучших платьев,
в котором образ твой – на рубеже
невинности и страсти – был понятен
не сразу – и святому, и ханже
нашлось бы для ума и глаз занятье.

Приблизившись, холодною рукой
коснулась лба, поправив одеяло
заботливо, тихонько: «Ты такой
горячий! – озабоченно сказала —
Тебе сейчас необходим покой»
и…

Отсвет благородного металла
забрезжил жёлто в промежутке штор —
всходило солнце, растворяя тени,
прервав, начавшийся, как-будто, разговор…
А я лежал, боясь привстать с постели —
спугнуть тебя, не отрывая взор