Александра Семенова - Там, где лето. Аметист

– Надь, ну мне совсем немного осталось, давай я закончу, а?

– Нет, слезай! А то от моей новости рухнешь вместе со своей стремянкой.

Иван спустился, вытер руки.

Надя подсунула ему под нос заключение о постановке на учет по беременности.

Он прочел. Молча стянул с головы газетную шапку-пилотку и разрыдался, уткнувшись в буквы, отчаянно воняющие типографской краской.

– Ну что ты, что ты, милый. Все уже хорошо. Все теперь будет совсем хорошо. И навсегда. Помнишь, как ты сам меня успокаивал? Видишь? Ты был прав. Только Ваня… А как же, – Надя запнулась. – А как же Верочка? Как нам теперь поступить?

Иван оторвался от своей шапки и строго взглянул на жену:

– Верочка? А как Верочка? Она наша дочь. Разве есть еще какие-то варианты?

Надя взвизгнула от счастья и повисла у него на шее.

– Только Вань… А как мы справимся с двумя?.. Мы же с тобой эти, как их, учителя, чтоб его! – и она смущенно, но счастливо засмеялась. – Не сложно нам будет?

– Ничего, – шмыгнул Иван носом. – Прорвемся. Возьму вторую ставку. Хотя нет, какую ставку, я ведь тогда детей совсем видеть не буду.

«Детей!» – сладко екнуло в Надиной груди.

– Я подработку найду, – твердо сказал Иван. – Хорошую. Или репетиторством займусь, во. Хороший математик всегда нужен.

И вот этот день наступил. Надя с уже едва заметно округлившимся животиком, в котором (как пообещали на узи) была девочка («Так хотеть девочку, а в итоге будет целых две! Неужели так бывает!»), и Иван пришли в детдом.

В фойе, возле кабинета заведующей, стояла Верочка в красивом платьице, локоны завязаны лентой в пышные хвостики. И то гладила, то обнимала какого-то мальчика лет трех.

Рядом суетились заведующая и воспитательница. Что-то тоже приговаривали, обнимали. Надя с Иваном подошли поближе. Воцарилась тишина. Верочка оторвалась от мальчика, сделала несколько шагов к Наде и робко произнесла:

– Вы моя мама?

В сердце Нади сжалась пружина. Она присела на корточки, взяла девочку за руки и тоже спросила:

– А ты хочешь этого, дорогая?

Верочка кивнула.

– И я этого очень-очень хочу, солнышко.

Верочка показала рукой на мальчика:

– А он?

Надя непонимающе взглянула сначала на мужа, потом на заведующую. Та подошла к супругам и тихо, глухим от переживаний голосом, произнесла:

– Это брат Веры. Мы вам не говорили. Через день после того, как она попала к нам, его нашли среди обломков. Он был в плохом состоянии, думали – не выживет. Но в больнице его выходили, а поскольку родственников так и не нашлось, тоже доставили к нам. Я много говорила с Верочкой, убеждала, что за братиком тоже когда-нибудь придут его новые родители. Но она ничего не хочет слышать. Я не знаю, что делать. Просто не знаю…

– Как это что делать! – вдруг громко сказала Надя.

Оглянулась на мужа, нашла в его глазах что-то неуловимое, но очень нужное ей в эту секунду, подошла к мальчику и опустилась перед ним на корточки:

– Тебя как зовут?

– Генкой, – пробурчал тот, не поднимая глаз.

– Генкой… Как здорово! Как крокодила из мультика про Чебурашку, да? Ты любишь Чебурашку?

– Не. Я хутбол люблю. Буду хутбалистам.

– Хутбалистам! – весело рассмеялась Надя.

Поднялась, смахнула с одежды невидимые крошки, будто окончательно стряхивая с себя прошлую несчастливую жизнь, и задорно произнесла:

– Ну-с, а сына вы нам комплектом завернете или нужно опять все бумаги собирать?

Еще раз оглянулась на мужа и добавила:

– Если что, мы готовы!

– Добрый вечер! В эфире капитал-шоу «Поле Чудес» и я, его ведущий, Леонид Якубович! Итак, первая тройка игроков…

Хлопнула входная дверь.

– Мааам! Ма-ма! А, опять своего Якубовича смотришь?

– Ой, Любушка, ага, опять смотрю. Сегодня ж пятница. Святое, сама понимаешь.

– А как же. Понимаю. Выходные не задались, если в студию «Останкино» очередные огурцы не приехали.

– Люба! Ну что ты вот опять. Ну должна у меня быть маленькая слабость?

– Должна, должна, мамочка. Я же шучу. Всё в порядке. А папа где?

– Ай, чего-то сегодня психанул, ушёл к себе. Не захотела я летний кубок КВН с ним смотреть, «опять предпочла мне усатого» сказал. И ушёл.

– Юмористы, блин. Пойду зайду к нему, поздороваюсь.

С момента выхода первой передачи «Поле Чудес» Надежда Петровна влюбилась в неё намертво. Всё-таки слова, буквы, а она всю жизнь учителем русского языка проработала. В начале 1990-х на голубых экранах развлечений для интеллигентных людей было мало: одна только молодёжь ярко разодетая своими филейными частями трясёт, и «Поле Чудес» – как отдушина. А второй такой отдушиной стала для Надежды Петровны и её мужа, такого же простого учителя, – дача. Купили они её примерно в то же время, что и «Поле Чудес» появилось.

Задумывалась дача как садово-огородное подспорье для выращивания детей: их у супругов было аж трое, а 1990-е не зря лихими называли. А потом стала самым настоящим хобби: катала свои закатки Надежда Петровна лихо, самозабвенно, филигранно, в лучших домах Парижа дрались бы за её хрустящие огурчики да лечо из болгарского перца (если бы, конечно, знали об их существовании). Батареями свои баночки Надежда Петровна выстраивала. Все-все соседи и друзья, не говоря о родственниках, были обеспечены каждый сезон мощной закаточной артиллерией вплоть до майских праздников.

«Поле Чудес» – это пятница. А за нею, как водится, – суббота. И на эту августовскую тёплую субботу на семейный обед в гостеприимный уютный дом Надежды Петровны и Ивана Сергеевича, где они жили с младшей дочерью Любашей, были приглашены старшие дети, уже жившие отдельно: дочка Верочка, воспитателем в детском доме работавшая, да сынок Генка – известный футболист, член сборной страны. Поболтать, пообниматься, о делах друг дружки справиться ну и закаток набрать, сколько увезёшь, как без этого. «Месячник Маминого Урожая» – так шутливо называли август в этой семье.

И вот суббота, все в сборе, стол накрыт, запахи картофельного пюре и жареной в чесноке курочки по всему двору расплываются. Всех своих любимых за стол Надежда Петровна пригласила, а сама торжественная, радостная – необычная – стоит, не садится.

– Давайте, давайте, рассаживайтесь скорее. Генка! Папе стул из спальни захвати! Ну вот. Уселись? Так, как это начать…

– Мам, все в порядке?

– А ты посмотри на нее, Вер. Светится как хрусталь вон в секции. Там какое-то уж очень «в порядке», судя по всему.

– А ну цыц, малышня! – прозвучал отцовский голос.

«Малышня» прыснула и закатила глаза.

– Надюш. Что такое? Ты что это там вертишь за спиной? В лотерею небось наконец выиграла?

– Нет, Ванечка! Не у-га-дал! – и победным жестом Надежда Петровна выставила вперед руку с большим конвертом.