Дмитрий Берестовой - М2

Река Кура темна с утра,
прохладна, нелюдима.
Но в город, что стоит на ней,
мне так необходимо.
Река Нева полна мостов,
каналов и секретов.
И от того у берегов
полным-полно поэтов.
Есть также Белая река,
река Салгир и Волга,
они вплетаются в мой род
уже довольно долго.
Еще немало было рек
и будет, точно знаю.
Но есть одна,
Река – Москва,
одна моя родная.

Молодежь у подъезда,
наплевав на погоду,
нежится.
Первый снег, как любовь
в первый раз.

Нет, зима не пришла,
все растает, что нынче
снежится.
И любовь повторится,
и слезы из глаз.

Осколки мандаринов
припорошила ночь.
Летит по небу счастье,
летит отсюда прочь.
Сверкая фюзеляжем
и оставляя след…
Куплю филе индейки
и сделаю котлет.
Накрашусь, напомажусь.
Ну, вечер, берегись!
Пусть далеко до лета,
все будет заебись!

Мы с тобой как макароны,
паста карбонара.
Слиплись и переплелись
во время угара.
Барабанит за окном
снег или дождь.
Я не помню, что сейчас,
день или ночь.
И, возможно, мы с тобой
здесь не вдвоем.
Это значит, что теперь
Мы не умрем.

Соберу ракушки
из полиэтилена.
В мире станет чище
и чуть поменьше тлена.
Подмету остатки праздника
в бочок.
Что ж ты пригорюнился?!
На, держи сачок!
Надо прибираться,
а не ждать, что кто-то.
В жизнь приходит праздник,
если есть работа.

Не надо шутить, не надо.
Напитки из винограда
располагают петь,
а солнце привыкло греть.
И мухи, и даже кошки
не собирают крошки,
и пахнет теплом земля,
в ней будем и ты, и я.
Замерзнут слова и тосты,
и наши с тобой погосты
исчезнут из Google Maps,
в вино не вливают швепс.
Слова обрушают стены,
не греют постель измены.
И в вечности бытия
останутся все друзья.

Гладит брюки крокодил,
электричество подчиняя.
А на стуле кот лежит,
тысячелетиями линяя.
И сорочка, уже не лен,
Ваш, с пережитками,
простецкий.
Новый материал,
Акрил,
ГлавХимТреста,
Наш, Советский!
Ждет чугунный паровоз,
Аэропланы
вместо птиц.
Я не знаю другой страны,
где столь много
счастливых лиц!

Не стоит от вина бежать,
Мой друг.
Вино в тебе, вино во мне,
вино вокруг.
И даже Бог из вод
его создал.
Ну разве можно
отрицать сей дар.
А то, что бесы
караулят нас в вине,
Так не ищите истину на дне.

Мечта трубочиста – чтоб сын
стал ментом.
Чтобы не били его кнутом,
чтобы он сам этот кнут держал,
и каждый селянин его уважал.
Хочет ли сын становиться ментом,
не так уж и важно,
привыкнет потом.

Хорошо, когда, случайно
встретив друга, есть вино.
Разговоры о погоде,
детях, музыке, кино.
Хорошо, когда и третий
неожиданно пришел,
с ним четвертый и девятый
время в графике нашел.
И уже, разбившись в тройки,
все спешат наговориться.
Вот бегут в сельпо за новой,
чтоб еще, но не напиться.
Кто-то вспомнил про гитару,
у кого-то закурить.
Вот жена звонит кому-то,
за жену спешат налить.
Долго после провожают,
запорожняя на ход.
Пятый вспомнил то, что дома
третий день не кормлен кот.
Обнимашки, обещания
чаще с семьями встречаться.
Так прекрасно на неделе
неожиданно (надраться) собраться.

Листва светофорит, сигналит «Пора!».
Вот-вот – и исчезнут коты со двора.
За ними дворняги уйдут к теплотрассе,
и мысли о выпить, отнюдь, не о квасе.

A
На улице лето,
снимаем штаны.
На улице лето,
прекрасные сны.
Em
На улице лето,
морской прибой.
На улице лето,
у нас с тобой.
Am
Эй, бедолаги,
хорош грустить.
В горле Сахара,
чего бы налить.
Ем
Прекрасное лето,
дикий пляж.
Вечером этим
он только наш.
А
На улице лето,
снимаем штаны,
на улице лето,
прекрасные сны.
Еm
На улице лето,
морской прибой.
На улице лето,
у нас с тобой.

I was born in 79.
I was watched my father fight.
And my mother supported us
and we didn’t put silver in the glass.

We are living in the city,
we are living under sky,
and we do what doesn’t matter.
And we said to gods-goodbye!

Life was runs like a raging river,
we didn’t count the time and days.
And I know in this planet
we such not alone like all in space.

We are living in the city,
we are living under sky,
and we do what doesn’t matter.
And we said to gods-goodbye!