Валентина Иванова (Спирина) - Каракули гениального графомана. Лучшее

Случаются неважные победы.
Случается, победы не важны.
Девчонка в платье розовом и в кедах,
Всегда мечтала поэтессой быть.

Задорные веснушки и косички,
Веселый смех, росла средь пацанов.
Она имела странную привычку,
Плести цепочки из различных слов.

А первый стих пришел к ней лет в пятнадцать,
Второй – на восемнадцатом году.
Потом, уж было далеко за двадцать,
Родился новый стих в горячечном бреду.

Потом стихи на время отступили.
И интерес к стихам, казалось бы, пропал.
Но года два назад её накрыло.
Свершилось. Звездный час её настал.

С тех пор она везде искала рифму,
И мысли, как отдельные стихи.
Легенды, сказки, варварские мифы.
Всё рифмовалось воле вопреки.

И пусть она не стала поэтессой.
И пусть, что неизвестна до сих пор.
Но каждый стих своё находит место.
Её душа находит в них простор.

Случаются неважные победы.
Случается, победы неважны.
Уже не девочка, а женщина, сквозь беды,
Свою победу забрала у тьмы.

Не умер в женщине девчонки звонкий смех,
Однажды жизнь свою начав сначала.
И этот стих сейчас для вас, для всех.
Она свою Победу одержала.

Холодное утро, дымок сигаретный,
И всякая чушь по сознанью ползет.
Тяжелые мысли и в дымке рассветной
Соловушка грустно о чем-то поет.
О чем ты грустишь, беззаботная птица?
Тебе ли скучать, трубадур и певец?
Ты создан любить и в любви веселиться,
И песнею быть для влюбленных сердец.
Взлетела под солнце последняя нота,
Соловушка голову набок склонил,
Как будто, с последним высоким аккордом,
Лишился последних своих птичьих сил.
– Ты думаешь мы о любви лишь мечтаем?
И только о чувствах любовных поем?
Мы многое видим, мы много летаем.
И песни о всем на земле создаем.
Мы видели невскую битву когда-то,
И с Ольгой Княгиней страдали от горя,
Смеялись и плакали в наших балладах,
О всех, тех кто выжил средь бранного поля.
Мы пели когда разгромили французов,
Свистели во след даже Наполеону,
И видели, плакал от счастья Кутузов,
И пели о всех, не дошедших до дома.
Слагали мы песни под залпы Авроры,
На штурм провожая солдат, моряков,
И песней своей мы, за городом город,
Будили от тяжких царских оков.
Война сорок пятого – страшное время,
Мы пели в надежде хоть чем-то помочь,
И трель соловьиная над батареей,
Звучала, звенела всю темную ночь.
Мы вместе со всеми потом возрождали,
Страну из руин, и строили Бам,
Мы песней своей как могли помогали,
Чтоб было хоть капельку легче всем вам.
Но даже в тяжелое, смутное время,
Любви было больше и больше страстей,
Так что же случилось теперь со всеми?
Что даже птицам петь тяжелей.
Так мало осталось чистого светлого,
Любви, доброты и тепла – по чуть-чуть.
И как много чувств, в пустоту, безответных,
Всё чаще и чаще охота взгрустнуть.
И мы – беззаботные вольные птицы,
Стараемся боль вашу переварить,
И с новым рассветом, как жизни страницы,
Благое и доброе учим ценить.
Холодно утро. Дымок сигаретный,
Умолк соловей. И в рассветной тиши.
За умною птицей, словами поэта,
Поставила точку, свой стих завершив.

Смотрю кино про подвиги солдат…
И вдруг подумала,
– А что бы было, если,
Меня б туда. На семь десятков лет назад.
Я стала бы героем этих песен?

Смогла бы я, как те, кто не пришел,
Сражаться так же смело, беззаветно?
Иль на морозе, вся облитая водой,
Молчать и не давать ответов.

Вообще, смогла бы просто убивать?
Людей не видя в вражеских солдатах.
Как можно человека расстрелять?
И с этим жить потом спокойно, безоглядно.

Не знаю… Можно много говорить.
Одно бесспорно – подвиг их бесценен.
Нам довелось в другое время жить.
Спасибо тем, кто Родине был верен.

Я странное дитя семидесятых.
Войну Великую по книгам изучала.
Поклон Вам, победители-солдаты!
На ту войну, простите, опоздала.
На мраморной плите увековечены,
Навечно молодые и красивые.
А сколько их вернулось искалеченных,
А сколько их остались позабытые.
У каждого из них своя Победа.
Свой вклад, внесенный ношей непосильной.
Десятки тысяч, не доживших до рассвета,
Соединила Братская могила.
Июнь. Июль. Всё только начиналось.
Передовая. Брустверы из трупов..
Мальчишкам ничего не оставалось,
На танки, с голыми руками, стиснув зубы.
Окопы из кровавого потока,
И сотни тысяч молодых ребят.
Статистика упряма и жестока,
Но средь живых нет Рядовых солдат.
Кто их тогда считал, и кто расскажет?
Тех, кто за нашу Родину сражались.
Им было страшно – школьники вчерашние.
Они свою Победу одержали.
Ночная смена. У станка девчонка.
От холода и голода шатаясь,
Замерзшими и тонкими рученками,
Свой вклад в Победу совершить пыталась.
Еще один снаряд готов к отправке,
А есть ли те, кто помнит её имя?
Ни документов нет, нет даже справки,
Но разве же она не Героиня?
А целые деревни вымирали,
Где не было в помине сельсоветов.
Там наши женщины в плуги впрягались,
Растя зерно – всё для своей Победы.
Не сочтены и не упомянуты,
Их дети, что от голода погибли.
И их Победой стали те минуты,
Что всем смертям назло прожиты.
А Ленинград? Голодное проклятье.
Дома-скелеты в призраке Победы.
Отцы и матери. Сестренки. Братья.
И их собака, ставшая обедом.
Я, может, крамольно свои слагаю мысли,
Прошу простить и не сочтите бредом.
Скажу словами всем известных истин —
Имеет очень много лиц Победа.
Предательство во все века в истории,
Отмечено зловонной черной повестью,
И одержали эти недостойные,
Свою победу. Над своей же сгнившей совестью.
Не верили в Страну, в народ не верили.
Взыграл инстинк звериный выживания.
И им в награду дали поколения,
Позорное, холодное изгнание.
Всё пережили. Вот он – День Победы!
Фашизм низвергнут и под флагом белым.
Не прячут слезы наши с вами деды.
Солдаты и Народ. В едином целом.
Я странное дитя семидесятых.
Войну Великую по книжкам изучала.
Поклон вам низкий до земли, Солдаты!
На ту Войну, простите, опоздала.

У Высоцкого есть песня «Не люблю».
Почему сейчас её я вспомнила?
Потому что, никогда не говорю,
То, чего сама бы не исполнила.
Не люблю, когда берут судить,
Кто практически некомпетентен.
Прежде, чем что-либо говорить,
За свои слова попробуйте ответьте.
Не люблю, когда взывают мозг,
Фразами, прочитанными где-то.
И несут словесности понос,
Лишь бы что-нибудь, кому-нибудь ответить.
Не люблю, когда под маской вдруг,
Оказался тот, кому ты верил.
Думаешь – а он же был мой друг.
Стоя пред захлопнутою дверью.
Не люблю неискренность и фальшь.
Лучше прямо, сразу, с разворота.
Чтобы от иллюзий не страдать,
Что напрасно ты надеялся на что-то.
Не люблю, когда в потоке лиц,
Как мишень, всего один затылок,
Не люблю заплаканных ресниц.
Не люблю, когда излишне пылок.
Не люблю холодных скользких рук.
Не люблю потоков сладкой речи.
Не люблю я судорожных мук.
Не люблю, когда слова-картечи.
Не люблю, когда бессильна я,
Изменить, исправить, переделать.
Не люблю, когда мои друзья,
Мной манипулируют умело.
Не Высоцкий я. И не поэт.
Злостью я сама себя гублю.
Но уж дважды мне сказали «нет»
Больше никогда не полюблю.