Ната Лесная - Белая ворона. Стихи

Да рано ушёл, хоронила его вся деревня,
Бросая во след свежесрубленный лапник еловый.
«Рубивший под корень» – пусть станут землицы коренья,
В последней твоей колыбели, пушистой основой.

Шли годы, вернулся в обитель отца дровосека
Уже возмужавший его сын /отец бы гордился/.
Он в городе N несомненно добился успеха,
Но всё же решился вернуться туда, где родился.

Поправил осевшие ставни, крыльцо и калитку.
И жизнь потекла: дом ожил, на глазах молодея.
Вот только, когда сын ступал на лесную тропинку —
Щетинился лес и натравливал дикого зверя.

Ускользает потихоньку лето в платьице цветном,
Захватив с собой котомку под сиреневым зонтом.
В той котомочке хранятся семь таинственных ключей:
Первый ключ – от самых тёплых и любимых мной ночей.

А второй ключ – к буйству красок разнотравья и цветов,
Память долго будет помнить лета красочный покров.
Третий ключ – к туманам белым и молочным берегам
Быстрых рек, где прячут сонно звезды млечность по утрам.

Ключ четвёртый – самый вкусный, ягод щедрый урожай
От души дарило лето, сколько хочешь собирай.
Пятый ключ – он музыкальный, песни птиц ласкали слух,
Шелест трав, ветров движенье – жизни быстротечной круг.

Ключ шестой – горячий очень, солнца яркие лучи
Летом землю укрывали, словно золотом парчи.
Ключ седьмой – для настроенья, дарит лето радость нам.
Послевкусием улыбка пробежится по губам.

Была ли я птицей?
Была ли я ветром? —
Об этом поведают сны.
Несусь в колеснице
За снегом и ветром,
В объятия белой луны.

Лечу за зарницы.
За чудом? Ужели? —
За белыми крыльями для
Подстреленной птицы —
В немой колыбели,
С надеждой спасти журавля…

Не знавший нот любви, он шёл вслепую:
Беспечно, отрешённо и уныло,
Не ведавший, что жизнь совсем иную
Готовит ангел молча белокрылый.

Суровость дней читается в морщинах.
Сутулость плеч несёт в себе усталость.
Дорогой жизни шёл вперед мужчина —
В душе для веры места не осталось.

Но ангел наблюдал и улыбался:
Ещё один из тех, кто без причины
В своей судьбе и Боге сомневался.
О, почему же люди так наивны!

Поверь в себя, в божественную милость —
Любовь к таким на крыльях прилетает.
И чтобы в жизни этой ни случилось —
Обители своей не покидает.

Если небо в груди, значит щедрой души человече.
И один из них это мой любящий, добрый Отец.
Про таких говорят: Он наверное Богом отмечен!
У таких, там где сердце, всегда есть огромный рубец.

Потому что себя не берёг, всё другим отдавая.
Потому что не делит людей на хороших и злых.
Потому что для неба равны все, а значит нет края
У добра и любви – Берегите любимых своих!

Молодость и Старость повстречались,
Между ними завязался спор.
Молодость над Старостью смеялась,
Вынося ей строгий приговор:

«Ты стара, а значит уж никчемна,
Уступи дорогу молодым!»
Старость ей: «Ты так высокомерна,
Обрезает ангел крылья злым.

Не кори за дряхлость и седины,
У морщин особенный искус.
Как расплещешь жизни половину —
Лишь тогда узнаешь её вкус».

Молодость хвалилась красотою:
«Я цветущий, пахнущий бутон!»
Старость улыбалась с добротою:
«Все проходит, Молодость, как сон!»

Та опять здоровьем похвалялась,
Силой мысли, живостью ума.
Старость на неё не обижалась —
Ведь сама такою же была.

Заглянула нынче ночью бессонница,
В приоткрытое немного окно.
Говорит, что до стихов – ох, охотница.
Заходи, не спится мне всё равно.

Ночь чернила разливала над городом,
А мои лились на лист, да в строку.
Обернулась вдруг бессонница вороном,
Полетала – и в ночную пургу!

Потерялась рифма, вежды смыкаются,
Как магнитом тянет сладко на сон.
Ночником на небе звёзды включаются,
Оставляю все стихи на потом.

В глубинных колодцах столетий —
Вся мудрость накопленных лет.
Песчинкой прекрасных соцветий
Стихи в них оставят свой след.

И сквозь мириады томлений —
Пожухлых, обыденных дней,
Из тысячи стихотворений —
Вдруг вспыхнет заря средь камней!

Всё меньше в душах серебра —
Всё больше ржавой меди.
Дорогой мира и добра
Идти б до самой смерти.

Но нет же – тянет за рукав
От демона лукавый,
Святое в помыслах поправ,
Вино льёт из отравы.

И всяк, кто только пригубил,
Сбивается с дороги.
О, дай, Всевышний, людям сил —
Искоренить пороки!

Маленькие совсем ладони,
Сморщенные землёй и ветром.
Ты их целуй, целуй и помни —
Пахнут они добром и летом.

Им ли не петь с тобой нам гимны?
Этим ладоням, несущим радость.
Пред матерями – все повинны
В том, что не чтим достойно старость.

Никогда не устану слушать
Музыкальный оркестр из птиц.
Что-то близкое в наших душах:
От соловушек и синиц.

Заиграют на птичьей флейте —
Замирает моя душа.
Лейте музыку, птицы – лейте!
Как и сколько, уж вам решать.

Нет ни фальши, ни фонограммы —
Настоящий и чистый звук!
Колокольцы лесного храма,
Разливаясь, ласкают слух.

Ты тихим «зверем» спишь доколе,
Твою не потревожат честь.
Постой, вскипевший гневом, воин!
Отбрось нахлынувшую месть.

Поверь, отравлен будешь ею:
Сгорят и сердце, и душа.
Оставь бредовую затею —
Ходить по лезвию ножа.

Давай сниму твою усталость,
Пусть будут помыслы чисты.
Поверь, смирение – не слабость,
Лишь разновидность доброты!

Отвадить во языцах многобожие
И окропить водой святою Русь.
Сегодня в настоящем мало прошлого,
А хочется сказать: Я им горжусь!

Но, что такое гордость и величие,
Когда гордыня тяжкий, смертный грех?
Пусть не теряет Русь ни в чём обличия,
Достоин лучшей жизни человек!

Жил на свете очень добрый ангел —
Всем бесплатно крылья раздавал.
Был он стар, людьми до боли ранен,
Но о счастье на земле мечтал.