Ната Лесная - Белая ворона. Стихи

Только неподъёмной была ноша —
Люди брали крылья напрокат,
Но они не приживались к коже,
Возвращался ценный дар назад.

Плакал и смеялся добрый ангел,
Но понять совсем никак не мог:
Люди носят в душах своих камни,
Значит и летать им невдомёк.

Земля плодородна —
Послал бы Бог солнца
И тёплых, весенних дождей!

Прости, старомодно,
Но только с колодца —
Тебя напою и друзей.

Звенящее утро,
Кисельные реки
Туманов по травам плывут.

Чу, рос перламутры
На хвойные веки —
Туманной слезой упадут.

И дятла морзянка
Размашистым эхом
Добавит звенящей красы.

Кукушка—гадалка
С огромным успехом
На миг остановит часы.

Мир прекрасен в своем величье:
Небо, горы, долин простор.
Не воспеть красоту на птичьем,
Не объять с высоты ветров.

Не прочувствовать диким зверем.
Не уйти с головой на дно,
Океанскому брюху вверив
Всё, что Богом тебе дано.

Не вплести золотые ленты
В тёмный омут очей стрекоз,
И не стать никогда легендой
Животворных метаморфоз.

Но души пропитав «сорочку»
Красотою родной земли,
Сердце вдруг обнажает строчку —
О вселенской, большой любви!

Так вкусно пахнет пирогами.
Их в детстве бабушка пекла:
С капустой, вишнями, грибами —
Пусть память будет ей светла!

Так ненавязчиво, с любовью
Учила дружбе и добру.
Молилась нашему здоровью
И миру – к общему двору.

Учила если что, не хныкать:
Будь то заноза иль ушиб
И пальцем на других не тыкать.
Ох, не любила страшно лжи.

Тогда казалось, вспоминаю,
Что слишком бабушка строга.
И лишь теперь я понимаю,
Что строгость эта – от ума.

Живёшь себе и думаешь, что зрячий,
Что слухом и умом не обделён.
И метишь быть ловцом своей удачи,
И счастлив, и почти-что окрылён.

А годы брызнут в несколько мгновений,
Потомством на земле оставив след.
И вдруг Господним, чистым озареньем
Ты понимаешь – как был глух и слеп.

Опускаю лицо в ладони —
Ни от скорби, ни от стыда.
Никогда не была тихоней,
А сейчас тихая вода.

Закрываю глаза и вижу:
Моё небо в твоей груди.
Не взбираюсь давно на крышу,
К небу ближе ведут пути.

От тебя до меня – дыханье.
И склонившись на грудь твою,
Погружаюсь своим сознаньем
В это небо – в моём раю.

В тебе сложились: дюжина страстей,
Ветров певучесть, тонкость оригами.
Влюблённая в рассказы Мураками,
Ты для меня всех ценностей важней!

В тебе сложились: свежесть ранних зорь
И спелость /душу греющих/ закатов,
Теряющихся в медных перекатах,
Созвучие моё – моя юдоль!

В тебе сложились: вечности покой
И хрупкость крыльев на стрекозьем тельце.
Одно касанье нежности щекой —
И оживает каменное сердце.

У доброты нелёгкая судьба:
Не в силах отказать тому, кто просит.
Она своей покорности раба,
А ведь просящих иногда заносит.

Возникнут мысли: Мне бы на покой!
Поистрепались крылья, сколько можно.
Но слышит: Помоги! – и рвётся в бой,
У доброты все просьбы неотложны.

Снег оплывал под щебетание
весёлых птиц.
Неслось ручейное журчание
По склонам вниз.

И облаков лазурных россыпи,
Лишь пригубив,
В ручьях весенней, нежной просини
Пьют воробьи.

И отголосками стозвонными
К нам шла весна:
Ночами тёмными, бессонными,
Как день ясна.

Звенит капелью, ветром дразнится —
Всё ко двору.
Не будь она такой проказницей —
Не быть теплу.

Не расплескать бы предрассветный,
Чуть розоватый свет зари
И любоваться незаметно,
Как тот касается земли.

И вся она в ответ ликует,
Румянцем вспыхнув и горя.
О, эти неба поцелуи,
В объятьях ранних октября!

И льётся-льётся спелым соком
Из сердца солнца свет зари
На лес, озёра – ненароком,
Чтоб осень заново взбодрить.

И та, проснувшись, выгнет спину,
Да гривой рыжей так тряхнёт,
Что листьев больше половины
Отправит за собой в полёт.

Синева кругом, си-не-ва!
Глянь, купается в речке небо.
А по небу сплошь кружева
Облаков, белоснежной негой.

И во ржи, словно россыпь звёзд,
Васильками встречает поле.
Я не знаю прозрачней слёз,
Чем роса в луговом покрове.

Синеву родниковых вод,
Животворных – лакает небо.
А потом вдруг наоборот,
Родники – осиняют 2 2 Осиняют – от слова синий. нёбо.

Синева куполов церквей
Колокольцем звенит наружу.
Эта синь мне всего милей,
Потому что – запала в душу.

А ей не хотелось похожею быть на других.
Да впрочем, она и не думала даже об этом.
По комнате солнце гуляло везде рикошетом,
И чай был заварен не так как всегда – на троих.

В открытые окна сочилась цикад стрекотня,
И гулко звенела, от стен /без ковров/ отлетая.
Да слышалась диких собак за калиткой возня,
Лежал на столе шоколад и обиженно таял.

Вдруг скрипнула дверь и мужчина зашёл на крыльцо.
Душа, как пружина, нечаянно сжалась при этом.
Закрыла ладонями дочка поспешно лицо,
Напуганная незнакомым, чужим силуэтом.

Отец ей сказал: «Я тебе ведь совсем не чужой!
Прощайся с бабулей и вещи пакуй в чемоданы!»
Но девочка искренне с детской и чистой душой
Ответила резко: «Бабуля была вместо мамы!

И если ты хочешь, чтоб я была рядом с тобой,
Свои разбирай чемоданы и здесь оставайся.
Я бабушке старость встречать не позволю одной,
А нет, уходи и сюда больше не возвращайся!»

Солнце жаркое стоит – день в зените.
На излёте лето к нам подошло.
Плыли мы с тобою, как по орбите,
Ведь бывает так вдвоём хорошо.

Словно дети, прятались в травостое,
Пили небо в родниковой воде.
Было счастье, словно ситец, простое.
Но такое не познаешь нигде.

А потом, когда закат зарождался,
Шли к реке, в тумане прячась от всех.
И в меня ты, как мальчишка, влюблялся —
Не забыть красивых, грешных утех.