Александр Карпов - Вверх по реке Оккервиль

Как зов атаки.
Читали много,
Играть учились,
На Малой Охте
Мы воплотились.
И было ясно,
И было дивно,
Что Охта в сердце
Поет призывно.
Там наши корни.
Там наши предки.
И у рябины
Прекрасны ветки.
И Шаумяна цветут каштаны.
И ходим там мы
От страсти пьяны.
И на рояле играем гаммы.
И на паркете танцуем польку.
На Малой Охте мы вспомним маму.
Всего хватает – весны бы только!

Мы друзей на кухне собираем,
Мы вино и чай себе нальем.
И воспоминания нахлынут,
А на стол из шкафа нам грибочки вынут.
Память о себе и о друзьях
Мне дороже всех наград и благ.
Мы сидим на кухне все в мечтах!
Сердце бьется точно в такт…

Охта, Охта – сторона родная!
Рябины и березы, и кленовый листопад!
Дом родимый, я по тебе скучаю!
Ах, как бы детство вернуть назад?!
Наши бабушки нас тут растили,
Вечер дышит здесь
Родной тишиной…
Наша школа тут. Мы не забыли,
Что с Охтой сроднились мы душой.

Как мне возвратить те ночи-дни,
Когда гуляли мы здесь одни?!..
Вижу дом – не могу вздохнуть!
Время невозможно повернуть…
Снова соберем своих друзей.
Дружба крепче тлена и вещей!
Охта наша Родиною стала.
Нет ее прекрасней и милей!

Охта, Охта – сторона родная!
Рябины и березы, и кленовый листопад!
Дом родимый, я по тебе скучаю!
Ах, как бы детство вернуть назад?!
Наши бабушки нас тут растили,

Вечер дышит здесь
Родной тишиной…
Наша школа тут. Мы не забыли,
Что с Охтой сроднились мы душой.

Осеннее танго мне сердце порвет,
Тоска и страданье мне душу прожжет!
И Охту мы вместе с тобой воспоем!..
Ведь тут вдохновенья и счастия дом!..

Охта, Охта – сторона родная!
Рябины и березы, и кленовый листопад!
Дом родимый, я по тебе скучаю!
Ах, как бы детство вернуть назад?!
Наши бабушки нас тут растили,
Вечер дышит здесь
Родной тишиной…
Наша школа тут. Мы не забыли,
Что с Охтой сроднились мы душой.

Петербургский мой край неразгаданный,
Ты дождями и в ливнях спасаешься.
Ты церковною службой и ладаном
В моей памяти воскрешаешься.

В моей памяти ливнями, грозами
Воскрешается детства мелодия.
На Ростральных колоннах – Розы!
А на небе – святая Рапсодия!

В Петербурге так часто случается:
Непонятная грусть – весть печальная!
В небеса льётся песня венчальная
И на Невский ручьём разливается…

Дышит грудь – это память жестокая
Рукоплещет тоске всеобъемлющей.
Проплывают влюбленные женщины.
Ливень хлещет стеною высокою…

На каналах твоих и на набережных
Много жило убогих и набожных.
Только в тучах слова безутешные…
Только смыло водой судьбы грешные.

И под Сфинксом – как знак одиночества —
Пенят волны о смерти пророчества.
Над болотами чайки взвиваются,
С моряками навеки прощаются…

И балтийские ветры тоскливые
Ужасают дворцы горделивые…
И церковною службой, и ладаном
Память входит в мой край неразгаданный…

Ты дождями и в ливнях спасаешься.
Ты со мною в любви открываешься…
Ты, далекий мой город, с рождения
Стал звездой моего возрождения…

Семимильными шагами холод осени вбегает,
И рубинами рябину осень щедро украшает.
Бескорыстною печалью сердце плачет и смеется,
Ускользают в небо мысли, как от славы – полководцы…
И туманно, и беспечно будущее отразится
В платье желтом и осеннем из заплатанного ситца —
Томный голос, звонкий гомон раздается над полями,
И над рощами несется, над скирдами и церквами…
То пурпурно пламенея, то улыбкой апельсина —
Листья падают на землю складочками крепдешина…
Будто выпустила осень из бутылки ржавой джинна,
Стало тихо и пустынно в хижине простолюдина…
Караванами уходят в небо клинья птичьих «прайдов»,
Вечер, будто кинопленка, на глаза бежит, как слайды… —
Крутит в будке оператор фильм о прошлых заблужденьях,
О страстях, о чувстве нежном, обо всех грехопаденьях…
На столе собрали дети ягоды-грибы в лукошках,
А душа забыть не хочет, как скребут на сердце кошки!
Пахнет медом и… отъездом, и сырой землей прощанья… —
Ночь в глуши почти беззвездна! Плакать хочет мирозданье…
Обещанья позабыты, окна наглухо забиты —
И скрипит калитка грустно о судьбе, зазря прожитой!..

Где-то в дальних звездах тает
Персеид паденье!
Где-то с неба долетает
Звездное гуденье…
Пахнет рожью, пахнет сеном, пахнет листопадом…
Звезды в реки смотрят томно – манят своим взглядом…
Осенью собрали яблок
Груды, кипы хлеба…
Хочется уткнутся в звезды, засыпая в небе…
За деревней стынет холод,
За деревней плачет чайка,
А на сердце – пересуды, стоны балалайки…
Девушки несут корзины
Вишни да черешни.
Стали вечера дождливей, в мыслях о нездешнем
Я неспешно размышляю о судьбе печальной.
Скоро встретим мы невесту в снежном и венчальном.
Всё, что летом загорело, всё, что солнцем жило,
Притаилось, помрачнело, словно бы отжило!

Мой друг – вернее просто не найти!
Всегда в трудах, и в спорте, и в пути!
Нет денег – даст! Болею – навестит!
Мой друг мне ничего не запретит!
Он весел, бодр и чист душой, умом!
Всегда зовет гостей в свой милый дом!
Мой друг спасет, придет ко мне в беду!
Не отвернется, если я в бреду!
Он выручает словом лишь одним.
Он сам талант! И мы гордимся им!
Ах, как оригинален он в стихах!
Любую песню ценит он мою!
Лишь плохо, что зря кается в грехах!
Хоть жизнь ведет он, как святой, свою…
И мы ему желаем в счастье жить
И много тайн Вселенной приоткрыть.

Одень скорее семь порток, одень перчатки и платок.
Грядет весна, снега сойдут, и птички солнце приведут.
Хорош марток, поет сверчок, и веселится мужичок,
Пусть даже будет без порток, ему понравится марток.
Он был, конечно, филолóг. Умен, как Александр Блок.
Отходы прятал он в мешок, тем самым вызывал он шок
Своих коллег, своих друзей, когда заправский ротозей
Его с ведёрком заставал. Он к чистоте всех призывал.
Его подругу знали все – то экология, и те,
Кому не по душе вся грязь, узнали, что не удалась
Попытка захламить дворы, и с ним дружили до поры.
Когда метель ушла на сон, тогда в леса подался он.
Он на свирели там играл, средь фауны устроил бал.
Он охранял животных быт и… на охоте был забыт
Своим товарищем за то, что спрятал он ружье в пальто
К лесничему. То был удар. А жизнь – она великий дар.
Поют синички, тает снег. Совет: устрой в поля побег
От неурядиц и невзгод – а там глядишь – и повезет.