Римид Нигачрок - На тросах. Сборник стихов

Допустим, ты довольно точно
Мне указал на поведенье,
Что я хвастун, обуздан ленью,
Вся, всех нещадно критикую,
То есть характер мой порочный,
Но… ставь не точку: запятую.

Могу легко я оправдаться,
И возражать до самой ночи,
И даже врезать, но… короче,
Ты прав, допустим, не изменят
Меня ни нудные морали,
Ни грубый крик; затвором клацать:
Всё бесполезно!.. умирали
За принцип, веру, кто их ценит

Превыше жизни, как свободу;
В моём же случае протест…
Насильно с детства мой отец,
Свои ошибки исправляя
Во мне, ребенке, год за годом
Свободу воли попирает.

Пусть лгать противно, я привык
На всякий случай соглашаться
Не больше чем минут на двадцать,
Чтобы отстали… я лишь лгал!
Я мудрость черпал не из книг —
Душой, раздвоенной, страдал!

Мне надоело быть послушным
Учителям, отцу, друзьям…
Свою судьбу свершу я сам,
Так я решил, не открываясь
Ни перед кем, мне это нужно…
Вот потому я роль играю

Враля, балбеса и лентяя.
Ты первый, кто… поймешь, надеюсь,
Что разыграть людей идея
Пришла не сразу, мой протест
Закономерен… отдаляясь
Я от людей, снимаю пресс

С души, и вольным человеком
Бываю лишь в уединенье,
В душе я слышу птичье пенье
Тех чувств, что скованны прилюдно…
Нормален я – я не калека,
Как видишь, путь я выбрал трудный.

Теперь уже сказать я затрудняюсь,
Что интуицией обманутый вначале,
Поэтом стал бы я, или в него играю,
Как и стихи – лекарство от печали?

Так загубить нельзя, чем обделен,
А вот способности развил, пожалуй.
Не сыщешь имя средь других имен,
Когда и место для себя там не искало.

Так на себя бы поглядеть со стороны,
Все хитрости тогда свои не спрячешь,
Душа ли ум, совместно ли больны,
Кто я такой, понять бы мне тем паче.

Бог с нами прямо разве говорит?..
Но косвенно, не каждый распознает.
Привычные слова: «Душа моя горит!»
Огонь души от Бога, кто же знает?..

Теперь уже сказать я затрудняюсь,
А верно ль голос интуиции услышан?
Вот этот стих зачем-то сочиняю,
Не вдохновенья голоса он свыше…

Дружить с собою надо, не бороться,
Любить себя, себе же и зачтется.
Любить себя – не значит эгоист,
Ошибки делает и кто душою чист.

Коль я себя люблю, так и другого,
И просто так любить его готовый.
Коль не люблю, то кто же и поверит
В мою любовь, не отворяют двери

К душе, в ком нет любви ключа.
Любовь сама, не может быть ничья.
Два полюса – устроен так магнит,
Собой останется и если он разбит.

Так и любовь едина и магнитна,
Две части неразрывные и слитны,
Её усилят, если есть взаимность.
Что толку петь и слаще мёда гимны

Любви тому, с собою кто не ладит.
Начни любить с себя. Да Бога ради!

В ту пору как не весело, смеяться
С такою горькою иронией, не смех.
Как юмора беспечного набраться,
Кто оптимист по жизни, мне у тех?

Встречать бы беды с легкою улыбкой,
В душе пусть и черно, чернее ночи.
Смеяться-то не хочется мне шибко,
Когда судьба с издевкою хохочет.

Бывают дни, ничто не остается,
Как хохотать безумно, истерично,
Излить наружу мрачные эмоции,
Но, право, это было б не этично.

Искать на дне стакана утешенья,
Веревку ли намылить и на люстру?..
Так смех иронии отводит искушенье,
Давая выход пагубному чувству.

Смеяться смехом искренним возможно,
Коль видеть радости в житейских мелочах.
Легко спугнуть настрой неосторожно,
Впусти в себя безвыходности страх.

Стесняюсь собственных стихов,
Не гордость мне за них, а стыд,
Какой-то тайный властный зов
И день, и ночь писать велит…

Грешит ущербностью язык,
И голос чувства искажает,
Поскольку разум не привык
Осознавать, что мне вещают.

Одной рукой пишу, другой сжигаю,
Дарю друзьям, краду потом как вор,
И похвалы стыжусь, и отрекаюсь,
Стихи, мол, чепуха и глупый вздор.

Так убедил я всех, они и замолчали,
И если я по пьяне что-то и прочту,
Из вежливости просто мне кивали,
Потом бросались на питьё и на еду.

Вдоль и поперек минувшее изрыто,
И прощением просеяно сквозь сито,
Все моменты, повороты, перекрестки
Мной разобраны критически и жестко.

Рассуждений так дотошная работа
Мне нужна была, выходит, для чего-то.
Порождает что душевные страданья,
Как устроено, узнать бы, мирозданье,

Кто я есть такой, зачем явился в свет,
Но ответа на вопросы точно нет.
Вдоль и поперек так бывшее изрыто,
То стыжусь его, что на себя сердитый,

То помочь бы прошлому мальчишке,
Подсказать ему читать какую книжку,
То хотелось к мамке приласкаться,
Но не мыслью, телом там остаться,

И писать судьбу старательно и чисто.
Так в желаниях безумства я неистов,
Что небрежен к жизни в настоящем,
В прошлом ли, иль будущее слаще?

Я лежу во весь рост,
Предо мной потолок,
А упасть на него я бы мог?
Способ есть, и он прост —

Воспари невесомым к нему,
Иль умом допусти кувырок —
Вместо пола теперь потолок.
Получилось, лечу, не пойму?

Дрожь по телу волной,
Потеряла опору спина,
Ощущенье полета из сна…
На полу кто лежит предо мной?

Мне лицо его очень знакомо,
Неподвижный и… страх!
Умер я, это – прах?
Зазвенело, и падаю комом.

С шумом воздух втянул,
Слабость, пульс учащен,
Какофония гвалта и звон…
Для себя незаметно уснул,

Или все-таки что-то и было?
К черту опыты, это опасно!..
Волновался я, видно, напрасно,
Воображение, ха, пошутило.

Чужие стихи непонятны,
А если удачны – обидно,
Найду обязательно пятна,
И выскажу это ехидно.

Свои же шедевр, искусство!..
Не так, чтоб они гениальны,
Но если убрать, то и пусто
В мире без них, и печально.

Конечно, я классикам верю,
Пред ними я вроде букашка,
И робко в парадные двери
Стучусь в эту чудную сказку.

До глупости самокритичен,
До подлости к брату пера,
В душе сам себе симпатичен,
Я – поэт!.. Вот такая игра.