Алла Иоффе (АМИ) - Метеозависимость

Самокопанье, безусловно, грех,
Хоть и не назван среди главных смертных.
Когда из жизни исчезает смех,
Оценок нет, тем более экспертных.
Самокопанье, безусловно, грех,
Ведь он ведёт нас к саморазрушенью.
Перебиранье судьбоносных вех
Не приведёт к серьёзному решенью.
Самокопанье, безусловно, грех,
Но мы бороться с ним не в состояньи.
Латанье старых жизненных прорех
В своих родных развалинах бескрайних.
Самокопанье, безусловно, грех…

День ушёл в пустоту,
В дождь и слякоть уплыл,
Словно он на мосту
Постоял и забыл…
А зачем он пришёл
И уходит зачем,
Что чему предпочёл,
Чтоб остаться ни с чем?
Снова дождь за окном
В барабаны стучит,
Снова слякоть кругом,
Снова город не спит.
Вот придёт новый день,
Снова будут дела —
И уйдут, словно тень,
Неизвестно куда.

Медленно снег летит,
Кружится на ветру,
Мёрзнет седой гранит,
Вглядываясь в пургу.
Скоро ли быть весне?
Скоро ли лёд сойдёт?
Кажется, лишь во сне
Эта зима пройдёт.
Сфинкс не задаст вопрос.
Видно, совсем замёрз.
Нынче опять мороз,
Снег вместо ярких звёзд.
И человек с конём
Борются на ветру,
Но и своим теплом
Не разгоняют мглу.
Всё укрывает снег:
Шпили и купола,
Свой продолжает бег
В небе одна луна.

Всё не так, всё не так вокруг.
Жизнь тихо стучит в виске.
Разорвать бы порочный круг,
Нарисованный на песке.
Всё не так, всё не так кругом.
Бьётся в клетке грудной душа.
Только что отошёл паром.
За душою нет ни гроша.
Всё не так, всё не так идёт,
Уплывают мои мечты,
Всё загаданное вперёд
Обретает абрис беды.
Что не так, что не так со мной?
Может, Б-гу не так молюсь?
Это только со мной одной?
Как я будущего боюсь!

В небе месяц растущей луны,
А в душе лишь предчувствие боли…
Люди духом весенним пьяны,
А во мне ощущенье неволи.
Непонятно откуда пришло,
И неясно, уйдёт ли куда-то,
Только бьётся, как птица в окно,
Сердце мягкое, словно из ваты.
Говорят, будто с птицею в дом
Горе, словно на крыльях, влетает…
То, что будет, случится потом,
И об этом лишь Б-г один знает.
Но предчувствие бьётся в висках,
Наполняя безволием душу,
И на цыпочках в мягких носках
Жизнь уходит, покой не нарушив.

Такие весенние солнце и небо,
И плещет водою Обводный канал.
Зима потеснилась. Весенняя небыль,
Которую некто для всех нагадал.
Лёд тает на реках, волной растекаясь,
Смывая наследье былых смельчаков.
Зима убегает, водой утекая,
Из сёл, деревень, городов, городков.
Оттает душа в обжигающем солнце,
Распустят деревья, как косы, листву,
И станет зеркальным слепое оконце…
Весна ведь немного сродни волшебству.

Глубоко в душе – там, внутри —
Что-то прячется. Посмотри!
Разгреби душевный бардак
И тогда поймёшь, что не так.
Но в душе совсем нету сил,
Будто кто огонь загасил,
Видно, так и будет бардак…
Как бы мне узнать, что не так?
Так темно, хоть выколи глаз.
Ну и что? Не в первый уж раз.
Может, спрятать душу в бардак
И забыть, что что-то не так?
Разгребать завалы внутри —
Очень тяжкий труд. Убери
Давний, старый, пыльный бардак,
Чтобы понимать, что не так.
А иначе как Г-сподь разберёт?
Впрочем, знает он наперёд,
Что таит душевный бардак.
Поздно узнавать, что не так.

Капли солнца играют на льдинках
Океанов подтаявших луж.
Сосен переводные картинки
Пережили все ужасы стуж.
Берег Луги объели разливы:
Корни сосен – ажурная шаль,
Словно души с глубоким надрывом,
Те, что просто безудержно жаль.
На закате зардеется небо,
Солнце ухнет в прореху земли,
И не надо ни зрелищ, ни хлеба…
Только слёзы скорее смахни.

Дождём беременное небо
На плечи рюкзаком легло.
В нём всё смешалось: быль и небыль,
Что быть могло и не могло.
И тяжестью безумной давит
То, в чём везло и не везло,
Что шрамы на душе оставит
И что давно уж заросло.
В душе растёт, растёт тревога,
Но разорвавши облака,
Вдруг солнце древним ярким богом
Позолотило мир слегка.
И сразу тяжесть, рассыпаясь,
Осыпалась с уставших плеч,
Душа и сердце, согреваясь,
Плохое всё решили сжечь.

Метель, туман, почти апрель,
Снег роем бабочек летит.
Весна с зимою… Верь – не верь,
Но снова весь в снегу гранит.
Закат безумным фонарём
Скатился прямо за дома,
Как будто дан нам был взаём,
И снова к нам пришла зима.
Зима. И снова дрожь внутри,
И снова снег смывает цвет.
Всё серо – три глаза, не три, —
Но снова серый белый свет.
И снова не поёт душа,
А только плачет и хрипит.
Весна бредёт к нам не спеша.
Всё так же холоден гранит.

А мысли самые осенние,
Хотя вокруг бурлит весна.
А мысли грустные, последние,
Совсем лишающие сна.
Они кружатся чёрной тучей —
Бесплотных призраков толпа,
Гонимы силою могучей,
Там, где протоптана тропа.
Сквозь сильный ветер пробиваются,
Под солнцем яростным ползут,
В ячейках мозга расселяются,
Ломая созданный редут.
И смыслы самые осенние
В мои вселяются слова.
Пройдя сквозь жизни параллельные,
Опять кончается глава.

Апрель, опять настал апрель.
Я так боюсь его безволья.
В нём всё смешалось: снег с травой,
Мороз с теплом и радость с болью.
Я не люблю слепой апрель,
Особенно его начало.
Все слёзы в нём – одна капель,
И слёз апрелю вечно мало.
Апрель – обманщик, вечный враль:
Поманит пьяною весною
И превратится вдруг в февраль,
Засыпав крошкой меловою.
Мне надоел его обман,
Меня пугает непонятность
Того, что видишь сквозь туман,
Где лишь абрис, одна невнятность.
Апрель, опять настал апрель…
Что впереди? Весна с зимою?
Утонешь, сядешь ли на мель,
Дышать не сможешь под водою.

Это не с нами!
С нами не может
Это случиться.
Это не с нами!
Дрожью по коже.
Мы не столица.
Это не с нами!
Свечи с цветами
К стенке прижались.
Это не с нами!
Бомба с болтами,
Слёзы и жалость.
Это не с нами!
Город скукожен
До городочка.
Это не с нами!
Каждый встревожен.
Вместе, как точка.