Вячеслав Лихоманов - Поэтическое путешествие

Испив «мифической водички»,
Вознёсся к богу на Парнас,
Там у него поэтов перекличка,
Там у поэтов звёздный час!

Магическую влагу испытал
Сам Байрон, воспарив от вдохновенья,
И просвещенный мир познал
С Парнаса гения творенья.

В зелёных ладонях земных стадионов играйте.
Эллада нам игры свои завещала.
В метании диска, в дистанциях бега дерзайте,
Чтоб юность на солнце сияла.

Когда Олимпийский огонь зажигали,
Все распри и войны тогда прекращались.
Богам эти игры свои посвящали,
В спортивной борьбе состязались.

Олимпия мирно уснула во славе веков.
От солнца Эллады огонь зажигая,
Её пробуждают от вещих эпических снов,
Традицию игр возрождая.

На холм Микенского Акрополя
Ведёт тысячелетняя тропа.
Не слышно тут воинственного вопля,
Лишь туристическая движется толпа.

Не для красот здесь циклопические стены
Ахейцы соорудили на века,
Ведь за владенья постоянны переделы,
Обычным делом же была война.

Минуя Львиные ворота не спеша,
Мы попадаем в цитадель Микен.
Развалины святилища, дворца,
Других строений лишь фундамент стен.

Невольно возникают размышленья
О жизни бронзового века тех людей.
Тысячелетия спрессованы в мгновенья.
И чем мы отличаемся от тех далёких дней?

На Боингах летаем, как вспорхнул Икар,
Используем не лошадей, а Мерседесы.
В крови у нас такой же споров жар,
И в чувствах мы такие же повесы.

В святилище Асклепия паломником пришёл,
Как эллины когда-то храмы посещали.
Надежду каждый страждущий обрёл,
И душу, и тела здесь врачевали.

Святые камни храмов святы
Среди поросших маков алых!
Проходят чередой века и даты
В воспоминаниях времён бывалых.

А ностальгия так сильна
Своим воображеньем,
И пилигримом я пришёл не зря,
Ведомый об Асклепии поверьем.

В душе утихла ноющая боль,
Пришло радушное успокоенье.
В краю божественнейшем столь
И камни мне даруют исцеленье.

Канули в Лету оракулы, пифии,
Храмы святые и сам Аполлон.
Только Парнас в своём прежнем величии
В небо нагорное, в синь устремлён.

Мифы, преданья, сказанья —
Всё говорит о величье былом.
Верили мира владыки во все предсказанья,
Верили в миф о дельфийском и пупе земном 7 7 По греческой мифологии в Дельфах находился пуп земли. .

Как сладок мёд небесных Метеóр
С монашеских цветочных пасек.
В нём аромат весенних гор,
Оттенки солнечной воскресной Пасхи.

Вкушаю сей божественный нектар,
Нам данный с сотворенья мира,
И воздаёт монахам за их дар
Моя языческая лира.

Я – стар. Меня скупая гложет дума.
А ты же светишься так юно!

Мой каждый день – последний миг,
Твой новый день и полдня не достиг.

Глаза, и руки, и лицо устали…
Зарницы нежных глаз заполыхали!

Расставаясь с Элладой, я думаю
Об античных прошедших веках.
О Эллада! Осталась ты юною
Наяву и в эпических снах.

Сколько мифов, легенд и богов
Сотворила народная мудрость,
И из этих сложившихся слов
Воссоздалась Гомером та древняя
юность.

Величавость божественных храмов,
С одиноко стоящих тут же колонн,
И остатки театров, тех самых,
И в дорическом ордере сам
Парфенон!

Золотой пережи́тый Афинами век
Философии, демоса творчества,
Всех искусств небывалый успех —
Ренессанса пророчества.

Бархатная осень —
Тень от летнего тепла,
Море ласковое очень,
И в Элладе чудная пора!

А в России бабье лето,
Солнечная проседь у берёз.
Описать стихами невозможно это
Даже в поэтическом порыве грёз.

Загостился я в твоём былом, Эллада,
Ностальгия затомила грудь,
И в Россию возвращаться надо,
Чтоб к земле родной прильнуть.

В терцинах Данте всё о Беатриче, Беатриче,
Я тоже в ямбах о Божене, о Божене.
В любви поэзии величье,
В любви поэтов вдохновенье!

На родине твоей, изгнанник,
Я во Флоренции желанной,
Я пилигрим, я только странник,
Прошедший путь, от Бога данный.

Одетую в каррарский мрамор вековой,
Флоренцию в метафоры не надо наряжать,
А так же и эпитетской строкой.
Флоренция царит, чтоб восхищать!

В твоей я церкви Сан-Джованни
Стою перед священным алтарём
В смиренном христианском покаянье.
Мне кажется, что мы стоим вдвоём.

Я преклоняюсь пред тобой,
Взиравшим ада все круги,
Чистилище и рай святой
С Вергилием в твоём пути.

Пока ты не в Флоренции родной,
Твой прах не обретёт покоя;
Гонимый жизненной судьбой,
Твой вечный путь изгоя.

А мне на родину пора,
В Россию, занесённую снегами.
Флоренция – любовь твоя ввека,
Мне будет сниться поэтичными ночами!

Из зелёно-жёлтых вод лагуны,
Из пучин морских небытия,
Как рождаются Венеры юны,
Так Венеция всплыла́, морей дитя!

Из России белоснежно-нежной,
По весне ещё закутанной в снега,
И такой равнинной и безбрежной,
Я в Венеции, как с облачного сна.

По твоим каналам улиц
Я иду или плыву, ну как во сне,
И от ярких бликов жмурюсь,
Привыкая к этой красоте.

Вся в объятьях водной глади,
Окаймлённая фасадами дворцов,
Величавыми соборами, мостами.
В дуновении морских ветров.

Я и сам поддался водным чарам,
Восхищённый этой красотой,
И с каким-то вдохновенным жаром
Я с Венецией сроднился, как с мечтой.

Городов тосканских ожерелье:
И Флоренция, и Пиза, и Сиена —
От восторга и до удивленья
Завораживает, словно бы сирена.

Площади, соборы, баптистерии,
Лабиринты улочек – Флоренция!
Здесь рождались и творили гении.
С Возрождением аудиенция!