Мария Протасова - Соло в два голоса

Когда подслеповатый звездочёт
Или орлиноглазый звездонечет
Об умерших мирах заводит речи
Меня к живым ещё сильней влечёт

Пусть на истлевших ниточках веков
Висят миры, но ничего не весят
И золотой топор заносит месяц
Над шеями учёных дураков

Я верю: здесь – под небом – есть места
Где жив ещё огонь благословенный
И черноту бессмысленной вселенной
Я отменяю белизной листа

Я отменяю всё, что не горит
Не светит, не взрывается, не греет
Лишь тот, над кем не знамя – пламя реет
Идёт на смерть и чудеса творит

Танцует ночь над огоньком свечи
Бежит строка по лезвию печали
И вечность на расстроенном рояле
Мотивчик свой заезженный бренчит

Дал человеку Бог талант
А лесу дал зверей
Судьбе – чтобы судьба была —
Дал миллион дверей

Дал небу право вниз смотреть
А всем, кто дышит – ввысь
В одном углу поставил смерть
В другом припрятал мысль

Позволил волку волком выть
К рукам приладил труд
И вольным птицам дал забыть
Что все они умрут

Дал море мачтам корабля
А путнику – дорог
Досталась космосу Земля
Чтоб космос не продрог

Надежду растворил в вине
Любя нас и губя
Всех одарил, и только мне
Не разрешил – тебя.

Ах, что бы там ангелы ваши ни пели,
Я пью за наивных, не знающих цели,
За легких, как ветер в руке.

Идущих на свет или просто наощупь,
За всех, заблудившихся в жизни, как в роще,
Припавшей губами к реке.

Я пью за того, кто любил без надежды,
Кто гордо носил шутовские одежды,
За глупый мальчишеский пыл.

За все бесполезные ваши уроки,
За алый румянец и черные строки,
Того, кто посмешищем слыл.

За тех, кто стучался в закрытые двери,
За всех, кто в нелепые россказни верил,
О клятвах на жаркой крови.

Кто сердце монетой считал неразменной,
И кто – вопреки всякой немощи бренной —
Умрёт от Великой Любви.

Мой человек – он больше, чем рассвет
Когда он входит, исчезают стены
Он носит жизнь не как щепотку лет
А как корону океанской пены

Он скалится на окрики: «Не сметь!»
Он любит кровь за звонкий вкус железа
И драку за «Грядущие на смерть
Приветствуют тебя, великий Цезарь!»

Он и в раю идёт против рожна
Любя, слывёт счастливым идиотом
И, в принципе, земля ему нужна
Всего лишь для разбега перед взлётом

В нём всё как бы умножено на сто
В сравненье с нашим лилипутским веком
Он не годится в ангелы. Зато
Живёт и умирает – Человеком.

Чего бы жертвы ни были достойны
Идя на смерть, откармливая вшей
Любые революции и войны
Кончаются победой торгашей

Не то, чтобы нам духа не хватало
Вздеть пошляков на острие клинка
Но сила закаленного металла
Ничто перед всесильем кошелька

Покуда наша кровь кипит и льется
И раненых уносят на щитах
Любовь и жизнь – все в мире продается
И оседает на чужих счетах

Все наши песни, шпоры и плюмажи
И счастье пить судьбу орущим ртом
И даже то, что вместе в землю ляжем
Они товаром сделают потом

Забыв о горизонте, на котором
Страшнее собирается гроза…
Пусть поле достается мародерам
А нам и неба хватит за глаза

С наивным лицом героя
Проспавшего время «Ч»
Старик собирался в море
И мачту нес на плече

Как штоф тростниковой водки
Была эта ночь бледна
В шершавых ладонях лодки
Покачивалась луна

Не в галстуке дело – в галсе
Не в блеске манер – в блесне
Прибой ему улыбался
Пускал пузыри во сне

Он видел в этом покое
Всю жизненную круговерть —
Хорошее и плохое
Труд, женщину, радость, смерть

Всех янки и всех чиканос
И чертов ядерный гриб
Как мир всех нас водит за нос
И всех не пойманных рыб
Подарки судьбы, напасти
Созвездья несказанных слов
Открытые души, пасти
В каждой волне – улов

А в городе Или-Или
Во имя больших идей
Большие умы делили
Имущество и блядей

Концы отдавали в споре
За главное и вообще..

Старик собирался в море
И мачту нес на плече

Он был из плоти, он был из крови
Он мёрз – зима
И на младенца сквозь дыры в кровле
Смотрела тьма

Дым над трубою свивался в кольца
Крутил, вертел
Звенели мухи и колокольцы
Не спал вертеп

Не спали люди, трава, деревья,
Речная муть,
И ночь стояла, от удивленья
Забыв уснуть

Блестела в сумраке шея бычья
Гудела печь
Мир был заношен до неприличья
Валился с плеч

Волхвы талмуды свои листали
Осёл вопил
Судьба чернела над ним крестами
Своих стропил

Казалось, всё ожидало знака
И час настал
Мария пела, архангел плакал
Ребёнок спал.

И вот, закрыв последнюю страницу
И очутившись за ее стеной
Я знаю – мир не мог не измениться
После всего, что пережито мной

Я шла на казнь в казенной серой робе
Летела вдаль на боевом коне
Делила ложе с грустным принцем крови
И таяла жемчужиной в вине

Я падала в канавы и объятья
Взмывала ввысь с беспечной стаей птиц
Срывала голос, заговоры, платья
Пред алтарями простиралась ниц

Я помню замков черные стропила
Под желтыми провалами светил
И как кого-то одного любила
А тот – один – одну меня любил