Илья Хомутов - Питерские стихи

С невероятным рюкзаком —
Вперёд. И к чёрту дыры!
Он всех богаче в мире том,
Где сам он – больше мира.

Нам не светит сойтись —
Слишком разное тесто.
Всё равно —
Среди сказок и тайн —
Положи меня в «облако»
Маленьким текстом
И открой,
Если грянет дедлайн.

Впрочем, жизнь по себе —
Лишь сплошная просрочка.
Только рифма спасает – любя.
Даже если поставится
Крайняя точка, —
На словах
Погощу у тебя.

Запорошённый с головой,
Он словно вылеплен из снега.
Возник и замер над Невой,
Не находя себе ночлега.

Слова и звуки на ветру
Сгорают заживо в огарок,
И даже мне не по нутру
Такой арктический «подарок».

А в окнах теплятся едва
Домов отчаянные души.
Но только свет в них, как слова, —
Всё неразборчивей и глуше…

Бьёт в лицо сырой крупой,
Вязнет кашей в горле…
Так и кажется порой —
Здесь и воздух спёрли…

Снег раздулся и осел —
Не пером ли ткнули.
Сквозь дворы – как на расстрел —
Под сосулек пули.

Ну а если повезёт,
Левел пройден гладко, —
Бьёт контрольным гололёд —
Жёсткая посадка.

Там поднялся – здесь упал.
Каждый занят в треше.
С Новым годом, экстремал, —
Петербуржец пеший!

Накроет месяц ледяной
Весь двор студёным светом
И покачнётся надо мной,
Задев звезду при этом,

Она, как спичка, вспыхнет вдруг,
Сорвётся и в паденье
Всё озарит собой вокруг,
Преобразив в мгновенье,

И, исчезая между крыш,
Вновь поспешит в надежде —
Туда, где ты ещё не спишь
В яслях… Как жизнью прежде.

Волшебная погода для волхвов.
Он опадает – медленно и нежно,
Как осенью с деревьев их покров,
Как звёзды – полноводной ночью вешней.

Он укрывает город до поры
И, моего едва касаясь слуха,
Благословляет скверы и дворы
Той тяжестью, что в сердце – легче пуха.

И с каждым вдохом ярче становясь,
Как будто ослепительней нет тайны, —
Приоткрывает ту простую связь,
Где все несовпадения – случайны.

затхлая эра анабиоза
смысл обитаемости утерян
роза упала на лапу церроза
veritas сгинула бредом в холере

местность полна окончательным штилем
даже в бг ни намёка на чудо
лишь паруса над ржавеющим шпилем
полнятся воздухом из ниоткуда

Захлёбываясь от дождя,
Сады темны и первобытны.
И – словно в бездну в них входя —
Вдыхаешь ливень ненасытный.

И, увлекаем дальше, в глушь,
Вдруг с детским ощутишь испугом:
Он рядом, здесь, – черней, чем тушь, —
Дремучий, самый дальний угол,

Где звук молчания достиг,
Дрожа на листьях влажной тайной,
Которую спугнёт чрез миг
Еловой лапы взмах случайный.

Ядовитая зелёнка
Зимнего в Неве.
Перспектива-киноплёнка,
Замерев в глазах ребенка,
Тает в синеве…

Сотней дублей переснятый,
Фильм на полку лёг.
Только кадр тот двадцать пятый:
«Я вернусь сюда, ребята» —
Врезался меж строк.

Нет воды быстрее невской,
Памятливей нет.
Тонет взгляд – уже не детский,
В той зелёнке – столь же резкой —
Через тридцать лет.

Устаканился август,
И жарко под кожей.
Относителен градус —
Не сорок, но всё же.

Повело вдруг налево.
Качнуло обратно.
Высота перегрева
Остра, но приятна.

Даже воздух заборист,
Смешав в обороте
Похабель и аорист
На автопилоте.

И в хандре легковесной
Итожишь предвзято:
Только мёртвый здесь – трезвый.
И то – до зарплаты.

Телевышкой уколоться,
Перерезать слух,
Запереть на дне колодца
Беспокойный дух, —

Где отсутствующих окон
Что на небе звёзд,
Где пронизывает током
Лорелеи острый локон,
Обращая в рост —

В высоту и без остатка,
В чистый обертон…
Духу каторжно и сладко.
Только заперт он.

Набери хлебных крошек, в тошнотное море забрось.
В переспамленном мире трещат от напора все фильтры.
Догорел на пути к нерестилищу глупый лосось —
Искромётным теплом догоняются холст и палитра.

Ключевик трёхэтажный придумать и им же послать
Тот планктон, что уже не даёт кислорода.
Без пятнадцати семь. И пора на работу опять.
Август.
Дождь.
Чёрт-те знает, какого там года

Мокнет небо в серой луже,
Город кашляет, простужен.
А по мне – на целый свет
Веселей погоды нет.

Потому что это Питер.
Всё, что нужно, – теплый свитер,
Зонт и пачка сигарет.
Выше нос – и всем привет.

Сквер, колодец, закоулок —
Лучше нет таких прогулок.
И целительней лекарств —
Переходы между царств:

От Петра до Николая
И обратно до Петра —
С каждым разом открывая
То, чему не видно края,
Пусть и льёт как из ведра!

Синий сумрак лёг на город.
На Неве – огни.
Ветерок бежит за ворот.
Мы с тобой одни.

Покачнётся стрелка плавно,
Открывая мне,
Что молчим с тобой о главном —
На одной волне.

Лунный смайлик отразило
Невское стекло.
Вот, накинь, чтоб не простыла.
А мне и так тепло.

Листва метёт напропалую —
Бесцельный ежегодный дар.
А я по памяти рисую
Конногвардейский тот бульвар,

Где мы не встретились случайно
И разошлись по островам.
И только маленькая тайна
Напополам досталась нам…

Несовпадениями полный,
Мосты, как крылья, распахнув, —
Твой город о тебе напомнил,
Десятилетье повернув,

В котором жил и ждал чего-то…
Но – в том же золоте сейчас
Бульвар, где мы вполоборота
Друг к другу, – вновь минуем нас.