Йоко Сан - Иероглиф любви

не жалею о высокомерной юности
где я беззаботно, счастливо жила
и к ногам моим бросали
горностаевы меха:
люди, пристань, острова…
выстрелом из-за спины похожим
стало одиночество и тлен
но идёшь ко мне навстречу снова
солнца шар качая полудневный
и колышет ветер парус органзы,
побелевший от соленых брызг…
я, освобожденная, живая
ни за что не покажусь, тоскуя
тень от облака бежит бежит по лугу
настигая плотной пеленой…
за твою любовь и нежность
сон сладкоголосый, дивный на заре
непомерной платой, сердцем спящим
золотой орешек
на верхушке рождества,
– высокой ели
положи на грудь, мой ангел, бледный
в свете лунном,
мне загадывая сны…
и душа взойдёт на новые ступени
будут снова радостные дни
под звездой бессонной,
среди снега белого
вновь земля качнется подо мной
не ревнуй меня, любовь моя
все, что было – былью поросло
вновь бегу навстречу,
не подам и виду
что земля уходит подо мной

Два крыла у меня: сын и дочь
На дворе стынет долгая ночь
Полечу над семью холмами
И взмахну я двумя крылами.
На руинах волшебных грез
Промелькнет утерянный замок
На пороге – красивый бог
Вновь целует меня на прощанье.
Как щемяще печальны его глаза,
Седина – серебром студит
Видно звездная пыль небес
Не минует того, кто любит.
Мне бы птицей – камнем –
Упасть с небес…
Стать бы цветом фиалок и грусти,
Но два ангела, два надежных
Моих крыла –
Возвращают Весне – на поруки…

границы сна и яви зыбки
и словно горькое возмездье
пьет во сне Фесей и молит сна
и снится мне, что океаном стало наше ложе
по разным берегам плывущим, все же –
лицом к лицу
как ямб не может без хорея
и сталь булатная без ножен
не ощущая близость кожей
мы бредим одинаково похоже
словно корабль плывущий
хочу прервать тоскливый сон
единым звуком
дать жизни вздох
и выход тайным мукам
почувствовать чужое как свое
шепнуть о том, о чем язык не смеет
почувствовать себя всевластным,
чем только избранный поэт владеет
так часто заставляя биться сердце
мечом пронзенный венец терновый
умеющий любить и жертвовать собой
Господь мой пастырь, есмь ли ты,
не я ль перед тобой?

Десять пальцев ищут друг друга на ощупь, переплетаясь
Чаша желаний переполнена до самых краев
Дождь поцелуев, покрывающих шею и грудь,
Ошеломляющим шквалом –
Я люблю, люблю тебя, рыжеволосая ню…
Дышит в спину город обмана и холод осенний
Но Шалый мальчишка, прекрасный в своей чистоте,
Теплым июньским дождем стирает ошибки
Будто дарует крыла сумасшедшей мечте
И уже не стыдясь, не скрывая своего пораженья,
Слезы небесные губами ловлю упоенно
Глаз твоих свет негасимый – мое воскрешение
Тайная чаша Грааля невыносимо сладчайших мук…

На ярмарке тщеславья нет простоя
Спешит всяк сущий толпою и подряд
Здесь леший с нимфой парочкою ходят
Король смешного на вторых ролях.

Накинув пе́тлю – улыбнулся кротко
Длинна веревка – некому помочь…
Хохочет публика – вот шут гороховый
Сегодня не востребован король.

Игра как способ жизни уцелеть
И парадокс для зрителя загадка
Зачем я, для чего и как –
Блюм-блюм комарики… вот так.

Неуловимы солнечные зайчики
По всей вселенной разбросал ты их
Смеется зал, не подозревая,
Что плачет, отвернувшись, милый мим.

в минуты безысходности
когда казалось –
только смерть и тьма
тот дальний свет
чьим отсветом ты был
то утешенье мне –
и путеводное светило
звезда полей, усталых моряков
звезда по имени солнце

Теперь, когда в душе весна
и чудо рождества
волхвами под серебряной луной
в миг таинства, сияния, добра
услышь меня:
пускай мы только пыль грядущего
песчинки, схваченные ветром,
виденья, странники миров
и брызги ярких обрывающихся снов
ты есмь, ты будешь во вселенной
пока жива моя любовь

атланты, державшие небо устали, у них перекур,
хозяин, не терпящий вредных привычек –
уволил без содержанья. Это возможно?
Профсоюз ликвидирован. Клару и Розу
тихонько кроют мужчины по матери
добрую сотню лет. Коллапс предвещал
Нострадамус. И Ванга-слепая провидица,
повторила предсказание майи – 2012 год.
С одной лишь поправкой: если мир не
одумается, планету может сберечь
одно лишь желание здравомыслящих…
казалось, что проще – любите друг друга,
но ненависть, рабская кровь порою сильней
и как мы витийствуем, следуя менталитету
известно, что снявши голову, по волосам
уже не плачут: Чернобыль, Хатынь, Освенцим,
Гулаг и перечень этот отнюдь не закончен.
Апокалипсис давно наступил. Это дети-изгои,
братоубийство белых и красных вождей,
неуважаемая позорная старость и все реже,
мальчикам снится затонувшая Атлантида,
где быть счастливым – обыкновенное чудо…
ау, атланты, титаны, державшие мир на ладонях,
до тех пор, пока человечество верит в легенды
на ступеньках Эрмитажа целуется беззаботно
новое юное племя, к рукам прибирая
пространство и время… а пока – на плечах своих
сильных, атланты удерживают небесный свод,
насмешка не сходит с их безмятежных лиц:
слово женщины – закон для мужчины –
до тех пор – пока женщина желанна мужчине…

Познакомимся. Обычная женщина
Дилетант широкого профиля
У предела господнего пившая
Свою чашу до полных краёв
Мне приснилась, к чему бы это,
Шагинян… Мариэтта [1] Мариэтта Сергеевна Шагинян (1888–1982) – русская советская писательница, одна из первых советских писательниц-фантастов, публицист. … покойница
Я даю интервью – не хочешь ли? –
Грозно так вопрошает старушка.
В новом веке моих читателей
Не осталось…
Даже тех, кто припомнит с трудом –
Шагинян Мариэтта???
Я утратила лик свой былой.
Стихией возмущенной, дерзкой
Азартной, неравнодушной я была
Мой крик потомкам – публицистика
(Столетье на моей ладони)
Надеюсь ты давно прочла?
Даже зверь лесной, когда изранен, –
Ползет домой…
И знать хотелось бы,
Что в мире, как живется,
(ослепла в свой последний год)
Но не глуха была и не была беспомощна:
Как там Армения, в обиде я…
Хотя особенный,
Ее церквей напев гортанный
Припоминаю в боли жгучей,
Как очерк милого лица,
Твои поля, ручьи, и кручи,
И сладкий запах чабреца…
Роднит нас, не поверишь, запах моря
Который я любила до безумия
Разнообразие ракушек –
А не пройтись ли нам по берегу
Кто более насобирает: ты иль я?
В моей коллекции – янтарь с брегов Прибалтики,
Бретань Французская и бухта Коктебеля
В квартире письма драгоценные: Цветаева,
Белый, Зощенко, Ромен Роллан…
Ты поживи с моё (и хитро так смеётся)…
К чему бы сон? Да просто к перемене
Погода изменилась: быть весне
На бирже рубль упал до безобразия
Пропавший малазийский Boeing канул в Лету
Шумахер в коме; есть признаки надежды
И главное – паны дерутся,
А у холопов давно чубы трещат
И не найдется публициста,
Кто бы пером сумел остановить и танки и развал…