Йоко Сан - Иероглиф любви

Сеять раздор в своем собственном сердце
Пепел печали развеять по ветру
Тоньше игольного ушка то чувство:
В нем сокровенность и вера и нежность.
Там у оврага, где дикая роща,
Тенью крадутся крест и терновый венец.
Край, где встречается солнце с луною
Светел и тих после бурь и дождя
Господи, Боже, даруй одиночеству
Ту благодать, что сильнее огня…

вообразить себя принцессой Грёзой
пройти рука в руке –
по парку Сан-Суси
восставшая из праха,
пятой группой крови
побегом меж поэзией и прозой
блуждая до зари
где счастлив был
под сетью путаных дорожек
под лунной аркой
воспоминаньем плыть
к желанным берегам
без черной зависти, без желчи
струится смех и ветер вторит нам
и тайное нам станет явным
и реки вавилонские вдруг вспять пойдут
за гранью сновидений и реального
мне видятся только твои черты

если долго-долго разглядывать марку колонии
Берег Слоновой Кости,
то у этого тихого берега все оттенки рыжего, белого…
tremolo скрытого «лю» в твоем верхнем регистре –
пробуждение, солнце…
и мне слышится соул /ритм-энд-блюз/ серебра и бронзы…

четырнадцать… уже Джульетта
и он, ну просто вылитый Ромео
море плюс восемнадцать, кровь по жилам
кому из двоих пришло в голову:
а давай встречаться во сне?
уже не вспомнишь
знаешь, мы гуляли по набережной
смеялись-шутили-ели мороженое
два земляничных,
ты отказался от грушевого вкуса…

спустя много лет случайно столкнулись на набережной
угощали друг друга:
два земляничных?
/а он едва усмехнувшись/
с детства не любил грушевый пломбир

если долго-долго разглядывать марку колонии
Берег Слоновой Кости,
то у этого тихого берега все оттенки рыжего, белого…
tremolo скрытого «лю» в твоем верхнем регистре –
пробуждение, солнце…
и мне слышится соул /ритм-энд-блюз/ серебра и бронзы…

Ты в Альпах – на сноуборде
Я в последнем вагоне метро
И… лавирую в переходе
Так искусно как ты – с гор

Между нами февраль, километры
И несбывшееся под звездопадом
Рев стремительной красной купешки
Под рекламным щитом: счастье рядом

остерегайся ягод белладонны
и ландыш майский да не прельстит тебя
тогда не надо будет Прозерпине
сплетать венок печальный для меня
меланхолия предутренним туманом
укроет холм и дом в апрельской мгле
ты не грусти, над розовым туманом,
над блеском радуги в прибрежной полосе
пусть госпожа удача белоснежной лилией
в петлице у тебя эмалевым крестом
своё прощай (чей чистый взор испил вчера до дна)
ты с радостью скорбящей – яд обрати в нектар –
в розу пунцовую – несравненный дар богов –
поэзия есть дар почувствовать себя орлом в степных просторах
элегией излить унынье, грусть, задумчивость и гул прибоя
когда предчувствием весны полна душа и посреди аллеи
клочок сияющей лазури опрокинут в черной луже,
но первые шаги весны уже слышны в ночи
и силой властной в страсти создаются звезды
и всем кто знает тайну тишины –
кровообращеньем,
кротко
смешать сирени буйный цвет и запах роз, жасмина
пусть свет струится через крону, поднимая к небесам
чернеющих ветвей изломанную прелесть
когда по мутному оконному стеклу
пройдется яркий луч и засияет солнце

Живя на пепелище грез
Спокойным стало сердце
В окно стучит знакомый и постылый дождь
И ветер вслед метет опавшую листву…
– Привет! Как ты живешь?
– Нормально.
– На чай не пригласишь?
– Да нет, прости, дела…
А ведь совсем еще недавно
Немного солнца в холодной воде
Элюар. Франсуаза Саган.
Читаю запоем, мои пересказы
Тебе по душе, как собственно все,
Что происходит с нами…
поцелуй у метро на прощание
Сальто в сугробе отчаянное…
И глаза твои шальные – два сполоха
цвета виски, зелень аквамарин
И смеешься, запрокинув голову,
Как может смеяться только
Лучший из всех мужчин!
Твоя страсть настигает всюду
И определение секс здесь совсем
неуместно, мы открываем
Планету счастливую, новую
В гармонии единого, целого.
Орфей, поющий для Эвридики…
Ту ноту взять, что ты просил
Я не могу, мне не хватает сил
Душа моя остановилась и замерла
У тех перил, у дома старого,
Где липы по весне цветут
Прости меня за таинство любви…
За фасадами домов
Парижанки с глазами восточными
Неоплаканной тенью
Молча смотрят из наших окон

Оглянувшись,
вижу тебя в белом платье,
моё сокровище
Ты листаешь пожелтевшие странички писем,
они как осенние листья
зачем ты их хранишь до сих пор, моя милая,
стрелу,
что пронзает сердечко,
я рисовал для тебя так давно
напрасно ты ищешь ответ слезам своим,
моя Беладонна,
у моря глаза твои – цвета печали,
голубого зефира
я покинул свет,
потому что настал мой срок,
но я помню наши рассветы,
не посылай мне SOS
летним днем я снова увижу тебя,
моя любимая,
пламя-лёд шейкера никогда не смешивай вместе
хотя в джаз-модерн соглашусь,
лучше смотрятся девушки
мудрым я не был,
потому что и скромный смертный
не смог бы покинуть тебя
даже под страхом смерти

мой каприз –
желание быть рядом
вкус поцелуя утренним лучом
тепло сплетенных ночью рук и пальцев
в недолгом странствии моем

мой эгоизм –
я пью твоё дыханье
и вечность проведу у твоих ног
ты только воскреси воспоминания
былого счастья… сумрак вечеров

моё тщеславие –
стать лучшею из лучших
и бездна возвратит мне то,
что с летним днем я бы сравнила
твои черты, в которых вижу солнце

Хлопнул дверью. Перекошено лицо.
– Надоело! Завтрак? И тебя туда же…
так сбывается пророчество твоё:
счастья сто часов, на более не хватит.
Лодка разбивается о быт
у банальности хватает многоточий
только в месте где адамово ребро
жалом пламень, кровоточит…
В пустоте и холоде пространства
преодолевая сопротивленье воздуха
над водой и вешними лугами
фея грёз склонилась над тобой.
В синеве, лазурности прибоя
преодолевая сопротивленье волн
тонким стеблем ты качаешься на море
звёзды падают в открытую ладонь.
Породнились с одиночеством – отлично!
и скользим по краю, крылья – в щепы!!!
и под сеткой летнего дождя
то волшебное становится привычным.
Двое в лодке. Отвернулись и гребут
Каждый в сторону, забыв снять якорь…
Приближенье спросонья целующих губ
Волнующе необычны…
– Дурочка! Я до сих пор влюблён!