Валентина Спирина - Девять Жизней. Фантастическая четверка

Разобью всю прозрачность его

И шагну по осколкам, где люди…

Где тепло от ладоней идёт,

Не скрываясь за холодность рамы.

Где улыбкам понятен полёт,

Потому-что, вот здесь они, рядом.

Настоящее чувствуют словом,

Отзываясь волной доброты.

Где дожди и снега с морозом,

Звонкий хохот бегущей весны.

Всё хочу… До всего коснуться…

От заснеженных временем гор

До глубокого дна безумства

Океана просторного. Вот!

Крик не слышит никто, он – Ангел

Бестелесный из «мира мёртвых».

Застекольная жизнь в порядке

И не видится крыльев стёртых…

Взирая на горы покрытые снегом,

Уткнувшихся пиками гордо в века,

Печалью объятые снежные ветры

Вонзают иголки в уснувших сердцах.

И слезы мои, не успев, обретают

Узоры немыслимых, все же снегов.

Взывают к горам свои вечные тайны,

Но тянутся пики до странников снов.

Плывут облака, задевая вершины,

Слегка задержавшись, ласкают снега.

Так делятся мыслями высшие силы —

Чем тверже каменья, тем мягче вода.

Коснуться тех гор, заковавших молчание,

Остаться тем облаком взором прошу.

Но высшие силы своими снегами

Оставили мне в назидание слезу…

Слеза, есть ли мягче тебя на земле?

И есть ли прозрачней тебя естество.

Но горы молчат… И плывут в тишине

Ветрами объятые странники снов.

У Демона опущен взор

И волны бьются об утёс.

Познавший внутренний простор,

Задавший сам себе вопрос.

В душе его была она —

Искра немедленного счастья,

Из высоты достигнув дна,

Небесного её запястья.

Отрывки фраз. Улыбки глаз

И звонкий смех, всё прах и грех

Мучений сладостного сна,

Душевных стынущих прорех.

Но волны бьются об утёс,

Напоминая пеной крылья,

Что расправлялись у неё

От поцелуев не остылых.

Бывало, сядет рядом с ним,

Рисует на песке сердечки.

Волна смывала робко их,

Смущённо выводя колечки.

У Демона опущен взор

И собеседники лишь звёзды.

А по волнам печально шёл

К утёсу Ангел поднебесный…

По кровавым осколкам,

Не чувствуя боли,

Моё сердце к высотам

Стремится взлететь.

По следам, чуя запах

Истерзанной крОви,

Бегут волки и скалят

Улыбками твердь.

Твердь, сверкая луной

В хаотичном движении,

В стаи кучно сбиваясь,

Рассыпаясь в ночи,

Бьёт о скулы волков

Стоном звёздного племени.

Моё сердце не плачет уже…

Не кричит…

Оно видит картину

Миров запредельную.

Оно чувствует хрупкость

Создания вне…

Что мне волки,

Гонимые на истребление

Моего созидания

В сказочном сне…

Не вернусь…

Не хочу быть

Разорванной в клочья…

Просыпаться в удушье.

Задыхаться и тлеть.

По кровавым осколкам,

Не чувствуя боли,

Сердце снова к высотам

Стремится взлететь…

С неба горечи Счастье упало,

За край облака зацепившись.

Почему оно задержалось?

Оно так хотело разбиться.

Счастье висло в истерике криком.

Солнце вслед ему тоже кричало.

И весь мир показался диким —

В небе синем два солнца сияло.

Не протянута в помощь рука.

Её не кому было подать.

И плывут в дальний путь облака.

Облака не умеют стоять.

Серой ночью весь город во сне.

Спят дома, фонари и кварталы.

Пролетела звезда в полутьме.

Счастье, видно, держаться устало.

Тихий город в ночи спит глубоким сном. Только мальчик один, над бумагой склонившись, собирал из картона окошек проём и мечтал, что бы Ангел в окне появился…

Тусклый свет фонаря освещал силуэт. А по стенам мерцание призрачной тени… И сияние глаз серых, словно бы век, говорило о том, что всё исполнимо.

Вдруг упала звезда в небе чёрном, как смоль. У раскрытых окон складки штор шелохнулись. И услышал мальчишка:

– И где же мой дом? Я сюда прилетел, что бы всё изменилось…

Ты врываешься, словно Демон!

Расправляя крылья, закрывая Мир.

Только где твоей жизни кредо?

Где твоих предпочтений кумир?

Мы – на равных!

Ты думаешь светлость?

Правит мысли твои потоками?

Отверни от меня свою грешность,

Твои раны настолько глубокие.

Тенью стать не смогу и не надобно!

Крылья данные мне – не тобой!

В твоих нет семицветия радуги,

Только «чёрный» и «белый».

Где твой?

Мой – на мне и во мне между строчками

Пусть не так уж силён мой накал.

И люблю я весной ветви с почками,

А зимой я люблю снегопад.

Даже крылья твои, что простёрты

Надо мной, означают рассвет!

В силе слова – такой одинокий.

Извини…

Но твой Ангел – нет!

Наконец-то… Потихоньку

На душе твоей светает.

Сердце тикает в сторонке

Оно тонкости не знает.

Первое, что было в детстве.

Все для тела выкрутасы

Вытворялись с кем-то вместе.

И сейчас бы, да не раз бы.

После, сердцу размышлений.

Капелька большой любви.

Раскатилась в твоём чреве

Безвозвратностью мечты.

Ну, а третье – это разум.

С ним знакомишься потом.

Когда хлынет всё и сразу.

Наболевшее – в излом.

Потихоньку, еле слышно

Это всё ведёт она.

Хрупкие дожди на крыше,

Словно девочка-весна.

Правда? Всё в тебе прекрасно.

Тело, сердце, разум ясный…

Теперь видишь, не напрасно

Познаётся это счастье.

Наконец-то… Потихоньку

На душе твоей светает.

Две души в одном сосуде

Понимаешь – не бывает…

В наших мыслях посеяна нежность,

На сердцах лёгким бризом ветров

Тянет слог. Наполняется леность

Из душевных своих уголков.

На трепещущих истиной нитях,

Словно малое нежит дитя,

В радость нам невесомостью литое

Лучезарное семя огня.

Всемогущее слово и думы

Мудрой поступью вывода вновь

Обращает вселенские путы

В одно целое, что есть Любовь.

По бескрайним горячим мотивам,

Всесторонне обхваченный в круг,

Пишет Мир бесконечным курсивом:

«Ты мой друг… Ты мой друг… Ты мой друг…»

У кристалла Любви. запылённого тенью

Раскрошившихся чувств. оседала пыльца.

Снились звёзды ему, бегущие временем,

Оставляя сияние своё на краях…

Одиноко мерцая холодными гранями,

Ожидая скользящего оползня грязь.

Не надеялся, что за предельными далями

Уготована участь бриллиантовым стать.

Сквозь века проносились отметины Веда,

Охраняя все таинства вечной Любви.

Зарождений грядущего для человека

От кристалла частицей в алмазе души.

До сих пор не разгадан, не найден, не узнан.

Часто ищут его, оставаясь в пыли.