Влад Ривлин - Искусство революции

В последние дни каникул Раиса презентовала для коллег свою научную работу на городской конференции учителей «Талант и элитарность».

В перерыве пленарного заседания увидела Марго. Разговорились о детях.

– Ты обязательно напечатай работу дочери на компьютере, – советовала Марго.

– Хорошо бы, но где его взять?

– Ну, принесли же тебе что-то в подарок на Новый год? Духи там какие-то, вазочку. А ты не используй подарок-то. Положи аккуратно его в пакетик, да бутылку не пожалей туда поставить. И отдай всё это какой-нибудь родительнице, умеющей печатать. В конце концов, сама можешь ей диктовать. Ты же знаешь, что сейчас работа может быть трижды хороша, но, если не оформлена подобающим образом, грош ей цена.

Раиса, конечно, всё это знала, но переступить через себя было трудно: не привыкла она обременять кого-то своими проблемами.

Четверть началась суматошно. До конференции гимназистов оставалось совсем немного времени. Кто-то из учеников уже наводил на работу макияж, набирая готовый текст на компьютере, кто-то только переписывал начисто черновики. Нашёлся выход и у Раисы. В шестом «А» у неё учился Рустам, неуспевающий по языку, и Раиса договорилась с его мамой позаниматься с ним дополнительно, за то, что та оформит работу Кати.

Через два дня ажиотаж по подготовке к первой научной конференции достиг апогея. Дети осаждали учителей с просьбой о последних консультациях, учителя забрасывали друг друга вопросами: где проводить секционные, писать ли на работы рецензии, как правильно оформлять титульные листы, как награждать лучшие работы.

В субботу, наконец, мероприятие состоялось. Гимназисты защищали свои первые в жизни научные труды. Учителя поддерживали их добрыми наставлениями. Завуч по внеклассной работе, Александр Иосифович, перебегал из кабинета в кабинет, фотографируя участников мероприятия то в роли докладчиков за кафедрой, то слушателями выступлений, то и тех и других вместе.

Для Раисы всё складывалось нормально. Работа дочери была оценена по достоинству. На февральской областной олимпиаде Катюша заняла призовое место, что обеспечивало поступление в университет по собеседованию. Однако материальные проблемы продолжали быть слишком ощутимыми. Накапливались долги за квартиру. Месячная цена за газ была равна месячной зарплате. Приходя на базар, она терялась: что купить в первую очередь? Нужно абсолютно всё, а денег – только на кусочек дешёвого мяса, или на овощи, или на сметану и творог. Как не заболеть от недоедания?

Как-то, увидев, в какой обуви ходит Раиса, одна из родительниц предложила ей позаниматься со своей дочерью.

Девочка училась хорошо и не нуждалась в дополнительных занятиях, но Раиса, преодолев стыд, согласилась.

Попадались частные уроки и другого плана. Рая согласилась подтянуть ученицу, приехавшую с родителями из Азербайджана.

Она приходила к девочке домой и помогала выполнять той уроки. С оплатой ей не спешили. Через занятий двадцать – дали надорванную мятую купюру в десять долларов.

Отзвенел последний школьный звонок. Подходили к концу экзамены. В учительской уже никто не жаловался на безденежье. К нему привыкли. Не заводили разговоры и о поездках. Куда без денег ехать? Значит, и толковать об этом лишнее.

«Чего ты, Райка, считаешь, что из отпуска лучше раньше выйти? Потому что начальства ещё нет? – спрашивала у Раисы Маргарита. – Твоё счастье, что живёшь близко к гимназии, а попробовала бы ты поездить на работу в троллейбусе, в жару, – продолжала она. – Впереди стоит здоровила. Я ему говорю: „Опустите руку!“ Он меня не слышит. А я дышу его подмышкой. Всем, что там накопилось. А ты знаешь, сколько я за месяц денег проезжаю? Но и сэкономить, правда, тоже умею». И Марго рассказывает о своём опыте проезда. Она заходит в троллейбус и начинает в упор смотреть на кондуктора. Взгляд оценивается кондуктором в качестве проезда. К разговору присоединяется Инночка, учительница пения: «А я делаю по-другому, – доверительно начинает она. – Проскакиваю через переднюю дверь. Сажусь, достаю книгу и читаю. Кондуктор не смеет меня побеспокоить. Если и находится такой нахал, я показываю ему позавчерашний билетик. Или ещё вариант. Захожу в троллейбус и даю кондуктору двадцатку. Сдачи, чаще всего, нет. Я говорю: „У меня ещё есть десять копеек. Билетика не надо“. Срабатывает».

Перед отпуском даже дали зарплату за май и июнь. Раиса купила подержанную вязальную машину, нитки и начала вязать детские свитера. Одежда не раскупалась: то ли не сезон был, то ли причина – всеобщее безденежье. Рая ходила по базару с товаром и боялась встречи со своими учениками: уж слишком контрастна оказалась её летняя нынешняя роль с учительской работой. Особенно стыдно было стоять на улице, рядом с такими же торговками по нужде. Хоть в глаза прохожим не смотри. Алычу продавать, казалось, легче, и брали её охотнее.

Питались, в основном, тем, что было выращено на даче. Иногда Раиса бегала в лес за грибами, ходила на продовольственный склад, где вместо денег, как одинокой маме, ей выдавали продукты: белую пенящуюся кислую смесь, называемую завскладом сметаной. Изредка ходила пешком на речку. Через загазованные пыльные улицы, по жаре, но зато к воде и к относительному покою.

Катюша поступила по собеседованию в университет. Обошлось, как говорится, малой кровью: бутылкой коньяка, ведром вишни да литровой банкой малины председателю комиссии, чью дочь в гимназии Рая учила.

Учебный год начался как-то очень тяжело. Приходила домой с работы, что-то ела и ложилась отдохнуть. Но усталость не проходила. Она чувствовалась и по утрам.

Радовала Катюша. Она делилась с матерью первыми студенческими впечатлениями, рассказывая о сокурсниках и преподавателях.

Работа заменяла Рае многое. Она любила детей, её увлекали творческий процесс подготовки к урокам и их проведение. Но, как всегда, подрезали крылья безденежье, бытовая неустроенность. В раковине на кухне начал протекать кран. Сантехник из жека на просьбу прийти, починить, ответил: «Ты квартиру на меня перепиши, тогда и починю». Уже давно вышли из строя стиральная машина и телевизор. Квартирные долги погашались частями.

Зимой кому-то из учителей пришло письмо от Александры, бывшей учительницы начальных классов, уехавшей год назад на заработки. Она уволилась из гимназии неожиданно для всех. Жила одна, единственной радостью её были ученики, которым она отдавала все силы и время. И вдруг, никому ничего не говоря, уволилась и укатила в Италию. Теперь писала, что работает под Римом, в семье. Получает в десять раз больше, нажимая на кнопки у кого-то в доме. Так Саша убирала квартиру.

Раиса всё чаще задумывалась о том, что для неё уехать, как Александра, было бы единственным выходом из создавшейся жизненной ситуации. Но где взять денег на оформление заграничного паспорта? А на путёвку? В те времена женщины отправлялись на заработки в Италию, открывая туристические визы. Это стоило от пятисот до семисот долларов, и делалось всё очень быстро. Можно было обратиться в туристическую фирму для покупки «путёвки» и через неделю уже уехать. О том, что никто из подобных «туристических поездок» не возвращался, знали все, но кому-то этот бизнес был на руку.