Олег Паршев - Необитаемые сны. Книга стихов

И мы следом за ним – по завьюженной улице – вброд.

А под нашим окном кто-то бродит в оплавленной тьме,

Не имея понятий, зачем и на что нужен свет.

И всё чертит тоскою по нашей хрустальной зиме,

И рыдает, что Истины вроде бы вовсе и нет…

Но мы знаем, что Истина ходит по дальним местам,

Где в подлунной тени обрывается тайная нить.

И, конечно, воздастся нам всем да по нашим делам.

Даже тем, кто пытался совсем, без остатка не-быть…

Ночь близка к тишине… Спит за печкою Серый Волчок.

Сны порхают, смеясь и робея от собственных дум.

Скоро снова весна… И Плутон забежит в Козерог.

Впрочем, я да Волчок в гороскопах почти ни бум-бум…

Пусть ко льдам и снегам примерзают покуда лучи!..

Но неделька-другая – и Истина с неба сойдёт.

Поплывут города, и Волчок глянет из-за печи,

И оттаявший свет ночь погонит от наших ворот…

Нас учили смотреть, как течёт вода.

Нас учили смотреть, как растёт огонь.

И от года Дракона до года Кота

Простирал Сотворитель над нами ладонь.

Ну, а вот и весна. И ветер пылит.

А вот и апрель. В небе свежо.

Нам пророчили: миру настанет «delete»,

Но пока светит солнце, и всё хорошо.

И никто не учил, что судьба проста,

И забыли сказать, что время течёт.

Начнём сначала, с бела листа,

А всё что было – прошло, не в счет.

Попробуй… Нет, это не чай…

И – не шиповник. Не – память. И даже не сны.

Это заварено время. Ему, почитай,

Лет пятьдесят… И сзади мосты не видны…

Впереди – лишь Чинвад. И – ни шагу назад.

И ни шагу вперёд. Да и нужно ль идти?..

Разве ж – это предел? Всего пятьдесят…

Месяц упал в аквариум ночи – теперь взаперти…

Посмотри… Вот вехи – одна за другой…

Оглянись… Позади дорога пуста.

Месяц – дугой… Ветер поёт за кормой.

Так приятно вернуться домой с середины моста…

Рано ль, поздно ль, но выйдут нам сроки аренды,

И мы выйдем из трепета тел.

Ночь предложит тогда по бокалу абсента,

И я стану тем, кем хотел.

Я взлечу по-над небом огнём-звездопадом.

От луны – по ночной тишине.

И ещё, коль позволишь, твоим буду взглядом,

Чтоб смотреть твои сны обо мне…

И тогда наплевать, если кто-то захочет

Нам следы замести ворожбой.

Все мои измеренья подвержены ночи —

Они будут рядом с тобой…

Я взлечу выше неба огнём-звездопадом.

По ночной тишине – от луны.

И тогда, без сомненья, твоим буду взглядом,

Чтобы вместе глядеться во сны…

Я б читал через строчку по линиям рук,

Если б был колдуном-хиромантом.

Я бы знал, что есть линии слёз и разлук,

А есть те, что к деньгам и талантам.

Я бы видел пути, что идут подо льдом

К древу тайных запретных печатей.

И ушёл бы, наверное, в солнечный дом,

Да тропы не найти, с кой начать бы…

На ладонях – пустыни, и степь, и река,

А есть линии вдаль – за закаты.

Там – за ними – гуляют во тьме облака,

Но пока нам туда рановато.

А ещё – точно знаю – есть линия нас,

У меня, глянь-ка – точно такая.

Вот возьмём, да и сложим их прямо сейчас…

Ну, вот видишь?! Взлетаем! Взлетаем!!!

Мы сидим с тобой на кухне.

Мотыльки над нами вьются.

И глядятся бхагаваты

Лишним глазом сверху вниз.

Если мир сегодня рухнет,

Разобьются чашки-блюдца,

И мы все вспарим куда-то.

Вот рука моя – держись!

Абажурный свет моргает,

За окном – туман и нежность.

Взгляд луны – акупунктурой —

За ветвями хоронясь.

Не печалься, дорогая,

Ночью правит безмятежность.

Вон, гляди: летят асуры,

Восвояси торопясь.

Мы сидим с тобою рядом,

Ловим осени дыханье.

И колышет занавеской,

Приглашая к морю, бриз.

Спят iPad`ы и цикады,

Кружит мрак за тонкой гранью,

Вышивая арабеской

Небосводный фронтиспис…

Я рисую наши декабри —

Снежная равнина на бумаге.

Минус двадцать где-то в полушаге.

Или даже – минус двадцать три.

Я рисую наши декабри.

По тропе медведь идёт бумажный.

То, что миновало – то не важно.

Главное – добраться до зари.

Я рисую наши декабри.

Пламенеют звёзды в акварели.

За зимой опять придет апрель и…

Полетят на север снегири.

Я рисую наши декабри.

Ёлка новогодняя – гуашью.

Вот окошко в доме карандашном,

А вот это – мы с тобой внутри.

Я рисую наши декабри.

Вот камин, вот свечи и бокалы.

Вместе нами пройдено немало.

Ладно, ничего не говори.

Я рисую наши декабри.

Лунный свет разлит за облаками.

В каждом декабре лучится ками.

Живы декабрём календари.

Гаснут потихоньку фонари.

Впереди зима со снегопадом.

Посиди со мной немного рядом.

Я рисую наши декабри.

Стань поближе. Посмотри

В эту ночь опавших листьев.

Листья светят изнутри,

Свет небес к себе причислив.

В каждом можно разглядеть

Символ тайного посланья.

Их прожилистая сеть —

Это карта мирозданья.

В листьях – солнечный словарь,

Что меня с тобой рассудит.

Пусть сползает с тучек хмарь.

Всё ещё когда-то будет!

Этих листьев словари

По весне взойдут травою.

Стань поближе. Посмотри

В эту ночь над головою.

В каждом вянущем листе —

Иероглиф пиктограммный.

Перезвон луны во тьме,

Словно колокол надхрамный.

Словно реквием мечте —

Листопадные балеты.

Глянь на это фуэте

Опадающего лета.

Но напрасно бьёт луна —

Звоны неба расточает.

Нас за ночью ждёт весна.

Нас луна не опечалит.

И всего-то до зари

Нам осталось два сезона.

Поскорее посмотри

В эту ночь опавших звонов!..

В листьях – наш с тобою путь,

Птичьи тропы над ветрами,

В листьях – радужная ртуть,

Что струится между нами.

Жаль, не врут календари.

Сад совсем уже безлистен.

Стань поближе, посмотри

В эту ночь опавших истин.

По небосводу – облака.

Их силуэты – письменами.

Но – как расплывчата строка

В согбенной вечности над нами!

Не разобрать и не прочесть!

Не обороть преграды терний…

И тает огненная весть

В тени усталости вечерней.

Нет смысла пялиться в окно —

Во тьму остывшего движенья.

В пучину глаз твоих – на дно —

Текут печалей отраженья.

Поставим чайник на плиту —

Пускай мурлычет беззаботно,

Вплетая нашу суету

В зодиакальные полотна.

И междунотно, исподволь

Мы растолкуем день грядущий —

Его гнетущая юдоль

На деле вовсе не гнетуща.

А дождик льёт с позавчера;

Под крышей – ворон в боливаре…

Но вязь по-прежнему хитра