Олег Паршев - Необитаемые сны. Книга стихов

© Олег Паршев, 2018

ISBN 978-5-4490-3629-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мы выключаем свет,

Хотя дни коротки.

Я надеваю с пером берет,

И мы идём на берег реки.

Река уже скована льдом,

Горы таятся в тени.

На берете с пером

Расцветают Эльма огни.

Я соберу иней заката

С негатива берёз.

Вечер добавит вздох пиццикато —

Будет наряд для твоих кос.

Наш путь домой тонет в мареве —

В чёрно-белом хрустящем ретро.

И вокруг нас тихонько – в кружеве, зареве —

Колокольчики ветра.

Видимо, было б нелепо,

Коль не было б в мире вражды.

Но солнце вчера шло по рыжему небу,

А нынче вмерзает во льды.

Тропа вьётся по-над скалою,

Гудят шмели над травой.

Не знаю, сколько мы будем с тобою,

Но покуда ты здесь и со мной.

Не может быть так, чтобы долго

Господь утруждал нас бедой.

Соберём наш мир по осколку

И склеим святою водой.

Выкинем в окна разлуку —

Пусть бьётся на сотню частей!..

Пригубим вина, улыбнёмся друг другу

И позовём гостей.

Жили старик со старухой

У самого синего неба.

В высокой кирпичной избушке.

На тридцать и три этаже.

К ним слетались лунные духи,

Чтоб попробовать пареной репы

И выпить по чарке-по кружке,

И повальсировать с феей Драже.

Старуха изящно носила

Сырое и бледное имя.

Её звали неброско —

Колдунья Галадриэль.

Она так светла и красива!

И леший – из леса, вестимо —

Лепил ей фигурки из воска,

И туман заменял ей кудель.

А старик был отважным

Голубоглазым гусаром.

Он был – донжуан и рубака,

Выпивоха, картёжник, бретёр.

Он был сибаритом вальяжным,

Но каждую третью сансару

Заканчивал пьяною дракой

Нирване наперекор.

Он был словно солнце восхода,

Она – поляною снежной.

Они были несовместимы

Не в разуме и не в душе.

Но триста лет и три года

Прожили они безмятежно.

И к ним слетались в окно серафимы

Любоваться на рай в шалаше.

Свет струится над домами,

Пробираясь в темноте.

Он устал бродить меж нами.

Да и мы уже не те.

Воду пьют из тучек птицы,

Плачут ходики: тик-так.

Уж пора остепениться.

Да никак, никак, никак.

А сомненья былые

Хоронятся по углам.

Мчатся кони удалые,

Не под нами, да не к нам.

Скоро наша колесница

С неба съедет насовсем.

Уж пора угомониться,

Но зачем, зачем, зачем?

Все невзгоды и печали

Перемолоты давно.

Черти беды нам качали,

Счастье тоже было, но…

Дней стекает вереница.

Скоро снова новый год.

Может, нам остановится?..

Ну уж, нет!.. Вперёд! Вперёд!

Небо пуржит,

погода вьюжит.

Кто-то из ангелов пальцем ведёт по окну-по стеклу.

Он пишет: Простите,

сайт неба закрыт.

Нам нужно на пару недель улететь по делам в Шамбалу.

Но если припомнить

запах весны,

То прянет испуганно прочь всё, что нас напрягало зазря.

И мы разглядим

сквозь полусны,

Как гуляют по небу крылатые львы декабря.

Они охраняют

порядок вещей,

Не пропуская в наш мир диверсантов из армии Зла.

Враги не пройдут —

пусть рыдает Кощей.

И ночь никогда не проникнет нам в души, тела и дела.

А глянь-ка скорее!

По трапу с небес

Идёт Дед Мороз – у него мандарины в карманах пальто,

Он спускается с ёлкой

наперевес…

Он приехал на львах, чтобы нам привести Рождество…

Где это сердце, что ярко пылало и верило?

Где этот свет, что нимбом сиял так лилов?

Нам были открыты пути и распахнуты двери, но…

Нас учили стрелять по врагам из обоих стволов.

Кровь на призрачность снов до сих пор берётся из вены.

Лояльность всегда и везде поверяется снами.

Краткие курсы, прочность основ и бритва измены —

Всё это было и будет по-прежнему с нами…

Старый усталый орех царапает зеркало неба.

Кружится в танце Юдифь с головой Олоферна.

Над нашей провинцией ветры сегодня свирепы.

Но Бог с ними… Дети, садитесь вокруг… Почитаем Жюль Верна…

Над Бештау солнце бродит.

На вершине снег лиловый.

И подсвечник на комоде

В медном пламени горит.

А вдали – по-над Эльбрусом

Хромоногою подковой

Месяц пляшет по турусам —

Только звёзды с-под копыт.

Голова его седая

К нам склоняется с вопросом.

Колокольчик – дар Валдая —

В бороде его звенит.

Вот почто да отчего же

Он с утра – а по торосам?

Приодетый подороже —

В бирюзу да хризолит?..

А, быть может, это просто

Оттого, что ждём мы чуда?

Потому, что ждём мы в гости

Свет, слетающий с орбит?..

Вот и щурит левым глазом,

И танцует потому-то

Этим утром по террасам

Месяц – солнышком залит…

Где-то в детской,

В шкафу – на какой-то из полок —

Меж кукол и нэцке,

Фенечек и заколок…

Меж разлинованных белых небес —

Где синие облака…

Между трёх ёлок

(Над ними написано: «лес»), —

Там – из домика машет рука…

Там лежит моя Индия… Там Киплинг сидит на пороге.

Там лежит моя Индия… Рикки спит у него на плече.

Там лежит моя Индия… Там коровы идут по дороге.

Там лежит моя Индия… Там пряные ночи в парче.

Там Кришна издавна правит

Все наши страшные сны —

Он всё знает о яви и нави…

Там бродят слоны…

Там звёзды, охлаждая полуночный зной,

Так тихо горят, что даже не слышно…

Но если войдёшь туда следом за мной —

Я стану Кришной,

А ты… Ты останешься многолика…

Но станешь – Радхика.

Идём!.. Нам с тобою – туда,

Где – смыкаются твердь и вода,

Нам, конечно, туда,

Где – тайные тают вдали города…

Где – меж нарисованных кораблей

Летит солнечный змей…

Там – моя Индия… Если раздвинуть шкафы – откроется дверь…

Там – моя Индия… Если пройти по кострам – войдём на рассвете…

Там – моя Индия… Кем были мы прежде, кем станем теперь?..

Идём!..

Мы успеем вернуться в наш дом,

Когда за столом

Вновь рассядутся дети…

Небо выше и выше, а дни уже чуть подлинней.

Ночь хрустит под ногами, а след от луны – среброткан.

Мне сказали: Нептун заглянул на часок в Водолей —

Там в морозы подносят коктейли из свежих нирван.

Снег кружил да витал, заметая то лес, а то дол…

И до сих всё крадётся, летает, пуржит да метёт.

Но сейчас под балконом прорубит нам путь ледокол,