Николай Тимофеев - Русь в поэмах: Князь Игорь. Княгиня Ольга. Князь Святослав

«Позволь нам разделаться с этим народом, —
Царю мусульмане князья говорят, —
Дома наших братьев от россов горят,
На крови детей проросли их доходы,
Сестёр, дочерей для продажи пленят.
По нашим законам положена месть,
Лишь кровь восстановит поругану честь»

По Волге пустили войска в западню,
Не думали люди ислама о братьях
И вот, к Мухаммаду спешили с проклятьем,
Свершая намазы раз по пять на дню.

И месть хороша за поругану честь,
Вернуть бы богатства от россов неплохо,
Уж коли надежда взять золото есть,
Все молятся богу едину – Молоху.

Пополнили рать мусульман христиане,
Полками союзники шли из Итиля.
На Волгу войска привели не в аркане,
Названьем одним христианами были.

Князь Игорь, конечно, великий стратег:
До Каспия армия шла без потерь,
Такого придумать не смог бы Олег,
В капкане сидят, что же делать теперь?

Хазарский каган известил россиян,
Что войск мусульманских сдержать он не может.
С своими война – то себе и дороже.
Ответственный, честный попался каган.

Что ж, вышли на берег и встали стеною,
Хватает у россов оставшихся сил.
Трофеи и пленники их за спиною,
Но дух боевой уж далёко парил.

Три дня и три ночи звенели мечи,
Летели горящие стрелы на струги,
Чужих и своих подожгли палачи,
Пленённых топили кагановы слуги.

Что взять удалось – никому неизвестно,
Для зверя и птицы есть пища в избытке,
Валяются трупы людей повсеместно
И раненых корчат предсмертные пытки.

Прорвались по Волге в челнах поредевших,
Дойти не смогли до сухой переправы.
Исходит беда от болгар подоспевших,
Мордва совершает свой подвиг кровавый.

От армии мощной вернулся лишь полк,
Людей сохранённых до сотни едва ли.
Походы прервали, какой же в них толк?
Лет тридцать о войнах в России не знали.

В двадцатом году печенеги напали,
Свенельд отражал их орду от границы.
Охотились люди, да землю пахали.
Об Игоре в памяти мало хранится.

Известно, князь Игорь в тридцатые годы
На помощь Царьграду направил свой флот,
Надеялся взять от похода доходы,
Задаром сражаться никто не пойдёт.

В Италию вместе пошли мореходы,
Союзная армия: россы и греки.
Опять поклялись в своём братстве навеки,
Всю поровну прибыль и равно невзгоды.

А пять лет спустя, в сорок первом году,
Науськали князя напасть на Царьград,
Себе на беду объявили вражду,
Боярский совет в той войне виноват.

Возглавил сам князь Черноморский вояж,
Его предваряли недолгие сборы.
К чему разговоры, тут важен кураж
И вот уж в Босфоре бойцы черноморы.

Роман Лакапин, государь Византии,
Узнал от болгар о движении флота,
Но то ли заботы смутили другие,
А то ли надеялся царь на кого-то:
Не вовремя армию выслал Роман,
Пожары бушуют и слёз океан.
Ограбили церкви и монастыри,
Язычник в земле беззаконье творит.

Но вот ранним утром сквозь лёгкий туман
Видны очертания сотен судов,
Ведёт к берегам корабли Феофан.
Князь Игорь к сраженью давно уж готов.

На рейде близ Фара России армада
На борт поднимает с глубин якоря.
По правилам надо рассеять блокаду,
Для флота законы диктуют моря.

Намерены клином рассечь Феофана
И с тыла опутать в двойное кольцо,
Бросать на имперские струги арканы,
На выкуп пленённых взять больше бойцов.

При ветре попутном наверх паруса,
Готовы к броску абордажные крючья.
Идут на сближение, лишь полчаса
И каждый своё по удаче получит.

Врезались клином почти в середину,
Греки сойтись поплотней не успели.
Разбили у флота его сердцевину,
Вот русские стрелы согласно запели.

Как тучи на греков роями летели,
Достаточно дротикам кожи коснуться,
Намазаны ядом, уснут – не проснутся,
Но редко они достигали до цели.

Идут, растекаясь на две половины,
Манёвр выполняя до точности метра.
По ветру их снасти и стонут вершины
У мачт кораблей от попутного ветра.

Построились в линии россы по тылу,
От силы удара зависит успех,
А сил бы на двух Феофанов хватило,
Но нынче мечты россиян из прорех.

И греки к противнику встали бортами,
Какие-то трубы нацелили в россов,
Насыпали в трубы чего-то ковшами
И факелы днём запалили матросы.

Послышалось слаженно, сдавленно – фух!
От греков летели шары из огня,
Смердящий, пылающий ужаса дух
И каждый подумал: летит на меня.

Такого язычники век не видали:
Во власти врага быстрых молний полёты,
Горят корабли, да и страху нагнали,
Всё снова и снова плюют огнемёты.

Подумали: греки Перуна купили,
За золото молнии отдал Сварог.
Мы плохо кормили и мало платили,
Ушёл к христианам языческий бог.

Шального вреда нанесли огнемёты,
Российские струги, как свечи горят,
А паника ширит свои обороты,
Расстроен судов обозначенный ряд.

Князь Игорь команду даёт к отступленью,
В открытое море уплыли без чести.
Потерей громадной грозит промедленье,
Но князь не оставил намерений мести.

На Малую Азию флот устремился,
Разбойников явно не ждут берега.
В Вифинии сильно наш князь удивился,
Он встретил там мощного, злого врага.

Варда Патрикий с отборной пехотой,
С конницей резвой Доместик Иоанн
Напали, проделали славно работу,
Пиратов рассеяли, словно туман.
Отбили у князя к наживе охоту,
В Россию потрёпанный шёл караван.

Три месяца Игорь пытал своё счастье,
Судьба утаила триумфу подарки.
Как видно, победы не в княжеской власти,
Но кто же на свете прожил без помарки.

Империя глыба, не сдвинешь наскоком,
Войска Византии – стальная броня,
Фортуна вертелась то задом, то боком,
Да тут ещё грекам дал кто-то огня.

Бояре всё шепчутся, князя бранят,
А бабы желают шелков, поволоку.
Князь принял решение с первого дня:
Война до победы, от мира нет проку.

Два года наращивал мощь боевую,
Варягов на помощь за плату призвал,
Нанял печенегов, дружину такую
Увидеть Царьград у себя не желал.

Князь взял печенегов в залог, аманатов,
Измена кочевников россам известна.
Забрал жён любимых у ханов женатых,
А жёны согласны – им с Ольгою лестно.