Яна Солякова - Дырявое ведро. Стихи

Расправляет лист за листом рябина.

Серебрятся инеем ночи мая,

И пригорки травкой топорщат спины.

Всё рябина заново начинает.

Улетевших листьев, опавших ягод

Сказочную роскошь не вспоминает:

Мало ли, что было да сплыло за год!

Всё, что было нажито – потеряла.

Но успела заново отогреться.

Доверяет снова, как доверяла,

Радуется солнцу и тратит сердце.

Безмолвно ушла волна, и сидишь на сухом песке

И даже не слышишь, как море плещется вдалеке,

И даже не видишь, чего-нибудь, кроме песка,

И в горле твоём песком застряла тоска,

И всё становится плоско-беззвучным, как будто кино,

Где звук утрачен, утерян когда-то давно…

И пусть даже люди любящие кругом,

И даже скучать не приходится ни о ком…

Но ты без конца по пустыне беззвучной идёшь,

И день на неясные, смутные сумерки снова похож…

Бессильно ищешь, оглядываясь, волну,

Чтоб плыть, покачиваясь, или пойти ко дну,

С тоскою смотришь, на горы сухого песка:

Средь них бессмысленно слово живое искать…

И не понимаешь, не чувствуешь жизни уже,

Хоть море и плещет в твоей одинокой душе.

Но это не то всё! Лишенное глубины,

Оно задыхается тоже без горней волны…

Оно, по сути, тот же шуршащий песок:

Тысячи слов перекатываются у ног.

Странно и страшно, что нет среди них живых,

Если Огромный Голос ушёл от тебя, затих.

В глупой моей голове

Нет ни идей, ни стихов,

Только душица в траве

Да купола облаков.

Неба пустого простор,

Долька прозрачной Луны

Да подорожник простой,

Да перезвон тишины.

Пух невесомо парит,

Кружится до октября.

Маленьких звёзд фонари

Просто без смысла горят.

Я влюбляюсь по уши, с головой,

Не в реальность близкую, а в слова,

В чей-то мир немыслимый и живой,

И, как лава, сжигает меня глава.

Чья-то страсть и слёзы, и боль, и смех…

Бьётся сердце в лампочку мотыльком…

Прячет ночь безумие ото всех,

Льётся книга лунная молоком.

Точку невозврата зажав в руке,

Плачу, как придурошная над сном.

И плыву, безвольная, по реке,

И теряюсь в мусоре наносном.

Из чужого времени, ни к строке,

Ни к словам, ни к замыслу не гожусь —

Просто тонкой щепочкой по реке,

По стремнинам выдуманным кружусь.

Скоро меня выбросит на песок,

Задыхаться рыбой, последний лист.

За строку, за фразу, за волосок

Зацепляюсь. Падаю. Не спастись.

Понимаете… Чёрт с ней, с литературой!

Со словами правильными и точными,

С этой – на вес золота! – макулатурой…

Есть другие, знаете ли, источники…

Не «другие»! Чего я?.. Опять – не в яблочко!..

Неточны слова все по определению!

Приколачиваем к забору облачко,

На «Момент» приклеиваем мгновение…

Понимаете всю безнадёжность профессии?! —

Всю искусственность самых искусных россказней?!

Что-то прячется там, за строкою песенной,

Растекается, дышит свечением розовым…

Но бывает, что даже слова корявые,

Нарушая ритмы, ошибки делая —

Вдруг, как вёдра ржавеющие, дырявые,

Зацепляют нечто слепящее белое.

Вдруг ты видишь – вот оно! – несказанное…

Непонятно как, сквозь досмотр таможенный

Контрабандой доставлено долгозванное.

И ты думаешь: «А ведь – не зря! А ведь можем мы!»

Безымянное Нечто непроизносимое…

Кто дырявым ведром, а кто ярко начищенным…

А на вёдрах – метафоры пишем красивые,

Чтоб привлечь это Чудо, которое ищем мы…

Потому что всё дело – увы – не в метафорах,

Не в ведре и не в ритме, не в рифме застиранной…

Содержимое вдруг замирает и ахает!

Замыкается круг непонятными силами…

Значит, всё же, не так безнадёжно занятие…

Этот поиск путей сквозь границы реального…

Значит, гиблое дело – совсем не проклятие!

Значит, ценны слова, пусть и не гениальные.

Чистый лебедь, светлый князь, идиот —

Сердце – настежь, словно крыльев размах!

От чего же вдруг душа не поёт?

Туз пиковый – безысходности знак.

Всё же верно! По любви, по уму,

Откровенно и легко, от души…

От чего ж он в ранах весь – не пойму?!

И слова терзают-бьют, как ножи…

Он, как свет слепящий, невыносим,

С откровенностью и детским лицом!

Так мучительно идти рядом с ним

И себя вдруг ощущать подлецом…

Просто нет в тебе такой чистоты.

«Он – юродивый, ей-богу!» – кричишь.

Князь немыслимой достиг высоты,

А тебе доступны холмики лишь.

А душа, как зверь в ловушке, кричит,

Невозможно ни понять, ни принять —

Не согреешься, как кот на печи —

Сгинешь, горнего коснувшись огня.

Рядом с ангелом, легко ли идти?!

И прощать ему беззлобность и свет?

Только нет у нас иного пути…

Но и сил, подняться вверх, тоже нет.

На уровне сердца – сквозная дыра.

И льётся туда дождевая вода,

Бывает, в дыру залетают ветра,

И с неба ночного сорвётся звезда…

Когда разгорится огромный закат —

На уровне сердца – оранжевый шар.

Насквозь запоздалые птицы летят,

Галдят и торопятся, как на пожар.

И мне не уснуть из-за этой дыры!

То светом, как лезвием, режет Луна,

То звёзды горят и трещат, как костры,

То туча рыдает, слезами полна…

И ветки болезненно ветер скребут,

И кто-то скулит в подступающей тьме…

Как будто я угли руками гребу —

Весь Мир без покровов приходит ко мне.

Но как же блаженно сияет сирень!

А ветер черёмух – сплошное вино:

Глоток – как живой лепесток в декабре,

Глотнёшь – и до слёз хорошо и смешно.

Ах, эта, на уровне сердца, дыра!

Ну как мне не плакать и песни не петь?..

Собака в дыру забежит со двора:

На морде – улыбка и лапы в песке…

Ещё не знаю нужных слов, а просто плачется.

Когда прошла я поворот?.. Что не заметила?

И словно бы не узнаёт Зима – обманщица,

И заметает снег следы свежо и ветрено.

И белый холст, и белый лист, и смех нетронутый…

И все ошибки, и все встречи не случайные —

Я вас теряю. И в душе чернеют омуты…

И я тоскую по неспетому отчаянно.

Из горсти зёрен – лишь одно в тебе прокюнулось.

Из океана – лишь волна тебя подбросила…

По звёздным меркам, ты уйдёшь – такой же юною,

Не успевая накопить веселья к осени.

Да, сослагательного – нет… Но боль сердечная,

Откуда боль по непришедшему, по тайному?..

Откуда это – прорасти – желанье вечное?

Откуда это – улететь – желанье стайное?..