Владимир Иванов - СейЧАСТЫЕсть. Записки деревенского модника

Там дама гуляет со своею собачкой,
Шестая палата, подушка, заначка,
Да только в забытом вишнёвом саду,
Я Чайку с Каштанкой никак не пойму.

Места есть, где знают, как надо стараться,
Чтоб вечно при этих несчастьях остаться,
Здесь детские души за аркой любви,
Где рядом страницы могилкой легли.

И толстое в тонком неспешно худеет,
А Анну в той книге повесят на шее.
Идей фестивалей немало прекрасных,
Но главный фонтан отключили напрасно.

Мелких ошибок системные сбои,
Они неизбежны со ржавой трубою,
И если ошибки случались случайно,
То сбои системы вокруг постоянны.

Я оттого такой в любви самоуверенный,
Что секс меж нами тысячи раз проверенный.

Цепочкой тянулись сосиски для теста,
Тонки и длинны, как для брака невесты,
Ложились достойно сардельки, шпикачки,
Там мясо из грудок, шпик, нежные ляжки.

Под пиво за ужин этим летом в жару,
Можно на завтрак пару раз поутру.
Кто на морском песочке свою лолитку встретит?
Где розы на чулочках и талия в корсете?

Дожарить остатки колбас «Хулливер»,
Отцу на батон… А злым дядям – на херр?
Жара, туристы, сплошная мяса круговерть,
И роммштайнам – хорошо, что эстетам – смерть.

И каждым килограммом мясо всех пытало:
– Вам на жаре бабищ вульгарных не хватало?
К чему ещё полупрозрачные намёки?
Арбуз же – ягода, вкушайте его соки!

Цель всякой резвой сестробратии,
Запутать нас в простых понятиях,
Заставить мир их денег уважать,
Всех модных начинаний с точки пять.

Куда бы ни бежали их алчные потомки,
Пакуя скарб по чемоданам и котомкам,
Входя сильнее в загребущий раж,
Заставит жизнь всех оплатить багаж.

Песок обсыпал бархатом пляжа,
И соль на губах, как белая сажа,
А волны ласкали уютно и нежно,
Это море казалось безбрежным.

Аборигенам, чтоб надежд на сеть не возлагали,
Запрет на сети государственный издали,
С указом, где обяжут дорогой удою рыб ловить,
В кредит оформят, раз пора уду купить.
Довольно местным рыбой всякой объедаться,
Пора пришла всем на большой уде кататься.
Наполнилась власть мыслью высшею сакральной,
Дать перспективу на погост всем ритуальный.

Жара – потеют, всем обидно, грустно даже —
Город-курорт, и как ему без собственного пляжа?
Кругом прошёл захват охранных водных зон,
К чему аборигенам лето, сей причудливый сезон?
Если к просторам водным больше не пробиться,
Без витамина Дэ в хроническом рахите укрепиться?

Известно, что агрессия бывалых сучек
Порой растёт от случки к случке,
А кобелей весьма игривое влечение,
Уходит после случки в два мгновения.

В итоге – вдоль заборов визг и лай,
С утра до вечера тревожат тихий край.
А человек? С виной любви – тонуть в вине,
В поисках истины в себе или вовне.

Мучачо и мучача нахлебались крепко чачи,
Любовь пора с романтикой переиначить.
И если б СЭМ 1 1 СЭМ – самогон. – Примеч. автора. и бабы по-другому назывались,
Мы красотою этой чаще восторгались?

На нашу Матильду не будет смотрин?
Кушать больше меньше вашей водки,
Отодрать бы сразу этих наших балерин,
Фантазийные на них надев колготки.

Коровы в шкурах зебры и газелей,
Кисок, лисичек и прочих параллелей,
Да, дядя крепко словом занемог,
Их камарилью дальше вынести не мог.

Задиристым стало неприкасаемых племя.
А что поделать? Тьма и их настало время,
Пока одни плодятся, словно тараканы,
Другие дурачком сидят, как истуканы.

Хохландцы скромно плавят сыр,
Как прежде краски трут хохломичи,
Самых угарных уже след простыл,
Лети зегзицей, скачи за ними, не скачи.

Мы москали, и здесь немало чудаков,
Зовут бежать от местных докторов,
Учителям при осложнениях стало тесно,
От лекарей известных, но не местных.

На ватность вялых членов уповая,
Чужих мощей себе надуманно желают.
За Чучу в танце по качуче нахлобучить,
За киску бритую талантливо прищучить.

С пельменями завал, ими полна тарелка,
Первый, дом-два, тампон, метеоризм и грелка.
Ещё есть на культуру гранты и гаранты?
Аборигены – всё же мы, а не мигранты!