Павел Крапивин - Перпендикуляр. Избранные стихотворения

Ты поймёшь, разнимая конверта ножны —
Катастрофы непостепенны,
И по лестнице двигаться невозможно,
Находясь на одной ступени.

И недолгим, но яростным будет трепет,
Охвативший веко конверта.
Облака расползаются в тёмном небе,
Отнимая звёзды у ветра.

* * *

С тобою рядом я смотрелся глупо.
Когда твой взор приветливо светил,
Мой череп вырастал в небесный купол,
Несущий хор ликующих светил.

А если ты меня не замечала,
Я чувствовал себя куском стены.
Кроты, что свет увидели сначала,
В двойную тьму идти обречены.

Я тренирован, и тебя не вижу
Наверное, уже по месяцам.
Не вспоминаешь, я и не обижен,
А потихоньку забываю сам.

Забвение наматывает кокон
И в нежном месте обнимает нить
Минувшей жизни, и не даст жестоко
Расковырять и переоценить.

Зеркало

Коснулось солнце лезвия земли.
По-утреннему розовые грани
Вечернее преобразили в раннее,
Но обмануть лишь зеркало смогли.

Не раз случалось, заглянув в себя,
Менять местами взлёты и паденья,
И принимать лицо за отраженье
В подъёме нисходящего огня.

* * *
Снежинки как благую весть
Несут нам искорки привета.
Какая тайна скрыта здесь,
Нет однозначного ответа.

Настало, может, Рождество
В широком самом смысле слова?
С людьми почувствовав родство,
Природа нас целует снова.
Закончилась пора волков.
Летят с небес, не прячьте лица,
Съедобные дары волхвов —
Вообще для всех, кто здесь родился.
И как не утереть слезы,
Как не стоять по стойке «смирно»,
Когда слетает на язык
И тает ладан. Или смирна?

Или большой воздушный флот
Молекулярных лилипутов,
Осуществляющих полёт
Домой с союзной им Лапуты.
Шестикристальные винты
Спускают льдинки-вертолёты
Для них – с огромной высоты,
И каждый винт ручной работы.

Иль в беге облачных кобыл,
В загуле белокрылых братий,
Рассыпан ангелами был
Набор небесных типографий.
В сугроб присела бы луна,
Он стал бы нам пушистым гробом,
Когда бы выпала сполна
Вся эта азбука сугробом.
Но не видать ни с точкой «и»,
Ни «аш», ни «эль» – в земном пределе
Встречаем звёздочки одни,
Они одни лишь долетели.

Неверно, что пропала зря
Языковая знаков сила.
Многообразия заряд
Весь перетёк в единый символ —
Не кириллические «же»
Шрифтов различных начертаний,
А просто звёздочки уже,
Чтоб все на свете прочитали.

* * *

Мастерски раскачивать вагон
Мы умеем, на себя похожи.
Вот опять встречаем Новый год,
Ничего, что год один и тот же.

В холоде страдания легки,
Пустяки, что вывалятся гланды —
Множатся и множатся витки
Разноцветной сказочной гирлянды.

Лампочек мерцательный режим
Светом убаюкивает этим —
Нас посадят, ну а мы лежим,
Нас убъют, а мы и не заметим.

Нету жизнелюбию конца
С маленькою помощью гипноза,
Если можно скушать холодца
Даже с прекращением мороза.

Лица зомби радостно красны,
На знамёнах ромбы и полоски.
После разных праздников весны
Будет праздник лета в Старогорске!

Сверхновый

Лишь Новый год успели встретить,
Чуть запах мандарин вдохнув,
За Старым, Новым лезет третий —
Сверхновый, обгоняя двух.
Ветвится будущее быстро,
Все дальше иглы от ствола.
Быть может, не имеет смысла
Вообще вставать из-за стола?..

Нам не поможет модный тренинг,
Нас не укроет саркофаг.
Среди причин, крадущих время,
Природа – первый хронофаг.
Нет победивших в лотерее
Непопадания в гробы,
И шарик падает быстрее,
Чем раньше он отпущен был.

Но мрак черты не переступит,
И шею не уколет брошь.
На ниточке орбиты спутник —
Ты, падая, не упадёшь.
Ведь есть свидетельства такие
(А не понравится, прости!) —
Когда ты этот свет покинул,
Ты света скорости достиг…

…И стрелки звякнут, отрезая
Год остывающий от нас.
Его снежинки отрясая,
Пробьют часы двенадцать раз.
И стрелки ножницами клацнут,
Пересекая года нить.
Когда огни его погаснут,
Мы сможем новые включить.

Кукушка прикрывает дверку,
Число отмеривая дней.
Сейчас огни для нас померкнут,
Но бесконечен бег огней.
Года мы раньше отмечали,
Теперь годов отметим ход.
И нет причины для печали,
А только праздник – Круглый год!

* * *

Раз январь, сиди и празднуй?
Нет, давай-ка за порог.
Радость может быть заразной,
Снег – съедобным, как творог.

На язык слетит немножко
Из тарелок-облаков.
Обойдёмся мы без ложки
И мясных окороков.

Самолёт гирлянду тянет
Над посудою небес.
Только скоро плохо станет
Нам тепла светила без.

Солнце бросит лучик взгляда,
Преломив его как хлеб,
Сквозь стеклянный изолятор
На железной ёлке ЛЭП.

Мы наелись ненадолго.
Меркнет свет и снег седой.
Словно девочка бульдога,
Вечер тянет нас домой.

Вот и времени дозатор,
Этот розовый закат
Заявляет нам «до завтра»,
Говорит «пока-пока».

День Сурка

Мы одно и то же повторяем,
Потому что память мы теряем.
Вот сидим, задумавшись вдвоём —
А февраль идет за январём?

Нет, покуда вовсе не ушла,
Надо срочно делать все дела.
В голове какой-то странный зуд…
Слушай… Кстати, как тебя зовут?

* * *

Здравствуй, солнце, ты всё-таки встало!
А я думал, зачахло в полях,
И застынут на западе страны,
И расстроятся чех и поляк.

С заявлением снега «трава я»
Не поспоришь, поскольку мороз.
Кинув пастбище, прочь от трамвая
Разбегаются зебры берёз.

Объявляется «остакановка».
Потрясён индевелый салон —
Робот-женщина шутит жестоко,
Или это заело само?

Купидоны клубятся дымами
На чулке красно-белой трубы.
Цель поездки – за теми домами,
Я ещё не окончил борьбы.

Хоть поставит подножку дорожка,
Устою я на скользком пути.
Доплестись-то осталось немножко,
Важно только успеть до пяти.