Елена Федорова - Сновидения (сборник)

Катрин подумала о том, что Ален вполне мог быть таким человеком. Ей хотелось в это верить. Пока повода сомневаться у нее не было. В ее воображении таинственный Ален был идеальным мужчиной. Но таков ли он в реальной жизни, Катрин не знала.

После работы Катрин шла по Елисейским полям к Триумфальной арке, размышляя о том, что по самой знаменитой улице, исхоженной вдоль и поперек туристами и парижанами, ходит ее таинственный господин Ален. Катрин остановилась и усмехнулась:

– Но мы с вами встретимся не здесь, а на крыше, с которой виден весь Париж.

– Позвольте узнать, где находится такая замечательная крыша? – спросил ее человек, очень похожий на господина в шутовском колпаке, приснившегося ей прошлой ночью.

– Это вы? – прошептала Катрин, попятившись. – А где ваш колпак?

– Колпак? – удивился человек. – Мадмуазель, я никогда не носил колпаков, тем более шутовских. Честь имею.

Он поклонился и скрылся в толпе. Катрин нахмурилась, подумала о том, что про шутовской колпак она не сказала ни слова, и, развернувшись, пошла кЭйфелевой башне. Зачем? Чтобы большеневстречаться со странным господином, который пошел к Триумфальной арке.

Катрин взяла билет, поднялась на смотровую площадку и, подставив лицо заходящим солнечным лучам, улыбнулась.

– Я так и думал, что вы говорили про эту крышу! – воскликнул странный господин, встав рядом с Катрин.

– Почему вы преследуете меня? – рассердилась она.

– По-моему, это вы следите за мной, – сказал он, обиженно.

– Я слежу за вами? – воскликнула Катрин. – Да как вам не стыдно. Вы…

Она замолчала, подумав о том, что этот странный лысоватый человек может бытьеетаинственным Аленом. Отэтой мысли стало грустно. Человек улыбнулся и, тронув ее за локоть, проговорил:

– Вы следили за мной, мадмуазель. Вы, вы…

– Давайте будем считать нашу встречу случайной, – сказала Катрин, собираясь уйти. Он удержал ее, проговорив с придыханием:

– А, вдруг, эта встреча – подарок судьбы. Вдруг, нам с вами уготовано…

– Сколько вам лет? – высвободив руку, спросила Катрин.

– Пятьдесят восемь, – приосанившись, ответил он.

– А мне двадцать пять, – соврала она. – Поищите кого-нибудь помоложе.

– Непременно поищу, – сказал он, пропуская Катрин. А через мгновение, крикнул ей в спину, что он часто бывает в кафе Дюма, чтобы не видеть эту железную уродину Эйфеля.

– А я желаю ее видеть, – негромко сказала Катрин. – Значит, у нас с вами нет точек соприкосновения. Вы неможете быть моим призраком. Не можете.

От этой мысли стало легко на душе. Двери лифта с грохотом закрылись. Кабина медленно поползла вниз, к подножию башни. Катрин стояла лицом к стеклу, смотрела на бегущие по Сене прогулочные кораблики и улыбалась. А когда лифт остановился и люди начали выходить, Катрин заметила среди них человека в клетчатой рубахе. Ее бросило в жар, потом в холод, потом снова в жар. Она не могла побежать за ним, потому что перед ней было целое море, океан голов и спин. Человек удалялся. Еще миг и он затеряется в толпе…

– Пропустите. Пожалуйста, пропустите, – взмолилась Катрин, вырываясь наружу. Но было уже поздно. Человек исчез.

– У вас что-то случилось? – сочувственно спросила какая-то женщина.

– Нет, – сказала Катрин и пошла к метро.

– Неужели ты теперь будешь бегать за всеми мужчинами в клетчатых рубахах? – гневно спросила она себя. – Мало ли, что тебе привиделось тогда при свете луны. К тому же, цвет его рубахи при свете дня может быть иным. Он вообще может надеть другую рубаху. Но самое главное, он не желает встречаться с тобой. Пока не желает. Он просил тебя не разгадывать его тайну, и ты дала слово. Значит, тебе следует успокоиться.

– Да, мне следует успокоиться, – сказала Катрин и зашла в небольшое кафе. Она села за столик у окна и задумалась.

– Вы кого-то ждете? – поинтересовался официант, положив перед ней меню.

– Нет, сегодня я ужинаю в одиночестве, – ответила она. – Можете принести счет вместе с заказом.

– А можно принести цветы? – улыбнулся он.

– Цветы? – переспросила Катрин. – Зачем?

– Чтобы как-то скрасить ваше одиночество, – ответил он.

– Если вам угодно, несите, – сказала она и отвернулась. Но странная мысль, о том, что официант может быть ее таинственным незнакомцем, заставила Катрин повернуть голову и внимательно посмотреть на него.

– Нет, – усмехнулась она, наблюдая, как ловко он скользит между столиками. – Он еще совсем мальчик. Ему не больше двадцати. Зачем ему окутывать свою жизнь покровом таинственности? Юности наоборот свойственно стремление в гущу событий. Ей необходимо быть центром вселенной, поэтому она громко о себе заявляет. А моему Алену, наверное, все это порядком надоело, поэтому он и прячется от людей. А это значит, что ему чуть больше сорока или… Ему может быть сколько угодно. Просто мне хочется, чтобы ему было чуть больше, чем мне. – Катрин отвернулась к окну.

– Я подумал, что такая утонченная мадмуазель должна любить чайные розы, – проговорил официант, поставив пред Катрин кобальтовую вазу. Точно такую же, как она видела в потайной комнате.

– Как вас зовут? – спросила Катрин.

– Анри де Лакруа, – прошептал он, поклонившись. Катрин прижала ладонь к губам, боясь проболтаться. Юноша расценил ее жест по-своему. Он улыбнулся и доверительно сообщил:

– Ясын хозяина кафе, поэтому могу позволить себе маленькие шалости. Если вы расцениваете так мое внимание к вам.

– Спасибо, – улыбнулась Катрин. – Чуткостьивнимание так редки в наше время, что…

– Не стоит сетовать на наше столетие, – улыбнулся Анри. – Человеческие пороки были, есть и будут. Так же как и добродетели. Нам кажется, что было лучше, когда нас не было. А я стараюсь думать по-иному: хорошо, что я живу именно сейчас, именно здесь, в Париже и могу оказывать маленькие знаки внимания людям, разуверившимся в чудесах.

– Я похожа на человека, разуверившегося в чуде? – поинтересовалась Катрин.

– Вы похожи на человека, хранящего страшную тайну, – прошептал он. – Это, конечно, шутка. Просто у вас очень грустные глаза. Нет, не грустные, растерянные, как у заблудившегося малыша. А теперь они…

– Анри! – воскликнул молодой человек, вошедший в кафе. – Какая встреча!

– Приятного вам аппетита, – проговорил Анри и повернулся к Катрин спиной.

– Спасибо вам, Анри де Лакруа, вы – удивительный юноша, – мысленно поблагодарила его Катрин. – Пусть ваша жизнь будет похожа на добрую сказку.

Она пригубила вино, наблюдая за юношами. Они долго хлопали друг друга по плечам, весело смеялись, а потом исчезли за служебной дверью.

– За потайной дверью, – усмехнулась Катрин. – Жаль, что вы не мой таинственный призрак. Жаль, что вы не сказали мне, какими стали мои глаза, когда я увидела эту розу. Интересно, знаете ли вы стихи Гейне?