Вячеслав Иванов - Стихотворения, не входившие в прижизненные сборники

К полудням новым тянется пугливо

Случайная трава, и стебли ломки

На том пласту наносном, что обломки

Минувшего хоронит молчаливо.

Приемлю я с послушным удивленьем

Души земной и душ земные ласки;

И за твою — я робко благодарен.

Быть может, Лазарь, уронив повязки,

Был так же умилен родным селеньем…

Вот отчего напев мой светозарен!

Песни устали

В легкие дали

Реять за даром

Райских плодов,—

С огненным шаром,

Ношей орлиной,

Вечной первиной

Звездных садов,

В клюве могучем,

Ловчими света,

В лоно поэта

Бурно слетать,—

Ливнем гремучим

Лире на струны

Сеять перуны,

Луны метать.

Лучшего хочет,

Чудо пророчит

Рощи лавровой

Трепет и тьма:

Скоро Жар-птица

В рощу примчится

С песнею новой,

Песня сама.

Над окопами белеется,—

Сотворил молитву страж:

То сберется, то рассеется,

Словно северный мираж.

Не грохочет медь ревучая,

Не шелохнутся бойцы.

Полыхает мгла зыбучая —

И плывут во мгле венцы…

Ты гляди, дозорный, в сторону —

Не ползет ли тать из тьмы,

Что крылом, подобно ворону,

Прикрывает вражьи тьмы.

Островерхая Гора, поднебесная,

Девья, Духова ль пустынька чудесная,

Богоданная родина, безвестная!

Тебе я, млад царевич, обручился;

Тебя ради от мира отлучился.

Ты Гора ль моя, Гора,

Белолицая сестра,

Подымалась ты, остра,

Из шипучего костра,

Из пучины из кипучей,

Золотой венчалась тучей,

В алы крылась полога,

В белы схимилась снега.

С ревом бык, склонив рога,

Поражает берега:

То не белый бык бушует —

Бездна темная тоскует.

Гору пеной море моет,

Ходит, хлещет, хляби роет,

Роет, ропщет, воет, ждет:

Скоро ль Гостья приплывет?

Час настанет — вал отхлынет,

Понт лазоревый застынет

В несказанной тишине:

Богородица в челне

Светозарном выплывает,

Синеву переплывает.

«Радуйся,- поет Гора

Звоном чиста серебра.—

Неневестная невесто!»

Пресвятая это место

Излюбила искони.

Тут мои сгорают дни;

Тут завековать мне радость;

Каждый вздох — медвяна сладость,

На Горе и в сердце — рай.

Море дикое, играй!

Лейся звонко, ключ нагорный!

Кипарис, безмолвствуй, черный!

Убирайся, Божий сад,

В синекудрый виноград!

Золотая медуница,

Что ты вьешься вкруг чела,

Неотвязная пчела?

Знаю, знаю: ты жилица

Заповедного дупла,

Где лежит моя стрела,

Где волшебная хранится

Золота моя стрела,

Ты поешь мне самогудно,

Что лежит стрела подспудно:

Ей бы с ветром полетать,

Ей бы в небе проблистать,

Ей бы жало окровавить,

Богатырский лук прославить.

Жалит грешника пчела,—

Ты молчишь, моя стрела!

Не нужна твоя мне сила:

Ты мне службу отслужила,

В скит меня перенесла,

Где поют колокола.

Ты не втуне мне досталась,

Втуне с иноком осталась.

Я ни славы, ни державы не хочу:

Виноградье, красно зеленье, топчу,

Не тянусь и ко булатному мечу:

Виноградье, красно зеленье, топчу,

Сладко петь мне; но блаженнее молчу:

Виноградье, красно зеленье, топчу.

Как олень над водопадами, скачу:

Виноградье, красно зеленье, топчу,

Иго легкое я, послушник, влачу

Виноградье, красно зеленье, топчу.

Свечку яркую Пречистой засвечу,

Ко Причастной Чаше гроздий натопчу.

В годы крестного труда

Помни, Русь, обет пророка:

«Воссияет от востока

Царства Божия звезда».

Ей твердил он: «Буди, буди!»

О звезде молитесь, люди!

Вражья ль мощь тебе страшна?

Сень ли смертная ужасна?

С Божьей волею согласна,

Чашу выпьешь ты до дна…

Но победа суждена,

И победа лишь опасна.

Страшно встретиться с Христом

Не во вретище и прахе.

Легче каяться на плахе,

Чем на троне золотом.

Русь, в царьградскую порфиру

Облачась, не рабствуй миру!

Князю мира не служи!

«Мир»- земле, народам -«воля»,

Слабым -«правда», нищим -«доля»,

«Дух»- себе самой скажи!

Царству Божью -«буди, буди».

О Христе молитесь, люди!

Рождество l916

Вы держите ль, внуки,

Родовые поруки

Лебединого сана?

Прославлено предком

Юнейшего племени

По былинам старинного времени

Песнопенье Баяна.

Не забыли ль вы дивной науки?

Сберегли ль обаянье напева?

Как векша, по веткам

Вселенского Древа

Играет, прядает

От корня до темени

И пугает и радует

Замышленье Баяна.

Мнишь — он там; смотришь — здесь!

Кто за вещим угонится?

Где он — кто догадается?

Будет где во мгновенье ока?

Нет ему ни далека, ни срока.

Вот он весь

Над глубоким колодцем наклонится,

Упадет —

Словно в землю уйдет,

И схоронится…

Глянь-ка в высь! Кто там, в выси, висит и качается?

Так по Дереву мысию волхв растекается…

А дубовые ветви дремучи,

Распластались в них сизые тучи,

И разросся зыбучий навес

Звездоцветом верховных небес.

А дубовые корни могучи,

Их подземные ветви дремучи,

Вниз растут до глубинных небес

И звездами олиствен их лес.

Душе, тоскующей и звучной,—

Обители, где брезжит свет,—

Душе, с молитвой неразлучной,

Родной душе твоей привет.

О сердца моего избранник,

Ко мне таинственный посол,

Почетный гость, певучий странник,

Сошедший в узах в темный дол!

Поет об аргонавтах море;

В зыбях Колхидских тонет день.

Как понт, ропщу с собой в раздоре.

Порой твою лобзаю тень.

Не осязаемые встречи.

Но всякий раз, как ты со мной,

Хотят родить два ветра плечи,

Помчаться над седой волной —

Туда, где Солнце, тучей терний

Повитый лирник, длинных струн

Перебирая лад вечерний,

Сквозит на ропщущий бурун.

И, пени согласуя с гимном

Страны златисто-голубой,

Над понтом негостеприимным,

Тоскуя, молится прибой…