Яна Джин - Неизбежное
- Название:Неизбежное
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Объединенное Гуманитарное издательство
- Год:2000
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Яна Джин - Неизбежное краткое содержание
«Гений поэта измеряется его способностью преодолевать время внутри себя. Ещё точнее, — то, что время проделывает с языком. Стихи Яны Джин поражают меня неприсутствием в них времени. Эту победу над ним она обеспечивает его невпущением в свои стихи, пренебрежением к его ограничительным признакам. Так побеждает и пророк своё время, — тем, что смотрит сквозь него, в будущее. Контекстуальная виртуозность поэзии Яны Джин не нуждается в доказательствах: она очевидна…
Стихи Яны Джин представляют собой редко нащупываемое единство мудрости, мастерства во владении словом и виртуозности в сочетании звуков».
Иосиф Бродский
Неизбежное - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Яна Джин
Неизбежное
1. О ВРЕМЕНИ И УТРАТАХ
Каким бы словом то ни назвать, — «время», «утраты», «воспоминания», «помышления», «страхи», — оно и определяет наше существование. Все мы — итог наших же утрат и страхов; все мы являемся тем, что остаётся в нас при прохождении сквозь время и до сретения с собственными душами, когда мы покидаем плоть и приобщаемся к небытию. Никто, впрочем, не выразился лучше Толстого: вопреки впечатлению, будто жизнь человека — это прохождение времени через него, время недвижно; проходит человек. Время есть синоним смерти, конца, неприсутствия, — и каждый налаживает с ним собственную, интимную, связь. Именно при её налаживании мы и пребываем в полном одиночестве; именно в этом процессе каждому и дано застолбить для себя свою подлинную сущность. В нём и пытаемся мы высвободиться из тисков нашего собственного существования, — как в нём же мы и усматриваем возможность спасения. Во всём остальном приходится иметь дело не с собой, — с иными людьми. Всё остальное обусловлено не нами, а потому заменимо. Если мы научимся любить Время и то, что оно с нами проделывает, — нам дано обрести и мир. Если же нет, — придётся жить в постоянных терзаниях и страхах. Из чего и рождаются стихи…
РАВНОДУШИЕ
Я научилась мудро, просто жить.
(А. Ахматова)Осталось умереть отныне для
минувшего и будущего дня,
в котором ты сидишь и видишь — стиль
мебели не изменился: пыль;
и чувствуешь, что мозга вещество
черствеет, как вчерашний хлеб.
И сердце не боится ничего.
(Пер. Вл. Гандельсман)
ОБ УТРАТЕ
Искусство утраты постигнуть нетрудно.
(Элизабет Бишоп)Ну и что из того, если всё, что осталось, —
онемевший язык и мгновенья бессвязные?
Если вся твоя жизнь, увы, оказалась —
как рентгеновский кадр с никотинными язвами?
Если сердце в рубцах,
если мозг затянуло глухою засохшею коркой?
Если есть только страх,
что ты обернулась стозевною жабой всезоркой?
Ну и что из того?
Ну и что из того, что живешь, кaк бобыль,
и что не с кем делиться и чаем?
И что небыль, что быль, — всё лишь пыль и ковыль
на дороге к отчаянью?
И что нечем любить, и что незачем быть,
если ночь убиваешь с двуногими,
а наутро не знаешь — куда же их сбыть
и забыть между многими?
Ну и что из того?
Ну и что из того, если соль на губе?
Несолёной слезы не бывает.
Ну и что — если боль? Боль напомнит тебе —
что жива ты… Пребываешь.
Ну и что из того, если дня одного
не проходит без поражения?
Если что и пугает, — то сердце, его
несдающееся биение…
(Пер. Н. Джин)
РУИНЫ
И все вы пребудете в одиночестве
(Евангелие от Фомы)Родиться, скажем, в пятом веке до Христа…
Не на большой земле, а в Малой, скажем, Азии.
На острове. Среди того, что неспроста
зовём сей час руинами: о связи
с часами теми нам не красота
навеет мысль, а то, что нет креста,
но есть разбой и что при первой же оказии
казнят царя. Что бог однообразия
в глазницах чайки вьёт вороний глаз…
Родиться в пятом до рождения Христа…
Не посреди земли, а на краю, у моря
Мёртвого или — на тех же широтах —
живого, Красного. Прекрасно: жить
и ждать пришельца из соседнего простора,
идущего Спасенье предложить, —
и по утрам у листьев эвкалипта
с седой росой пытаться выпытать
когда же он придёт. Хотя заранее
известно, что не он, а — белой тканью
обмотанные мужики в дурном поту
нагрянут. Вы измените мечту:
моленье ваше о Спасении
истлеет в просьбу о прохладном дуновении
среди невыносимо душной ночи,
которой нет исхода…
Многоточие…
из двадцати пяти истлевших звёзд за облаками:
из двадцати — истлевших по рождению Христа,
и остальных пяти — за «до рождения» лета…
Две тыщи лет без Обещавшего Спасенье.
Две тыщи лет исхода связи меж словами.
Исхода слов. Из слов — значения.
Исхода смысла их произношения.
Исхода смысла.
Между голосами
не слышно Голоса —
и вам не спится
от страха, что опять приснятся лица
какие есть — все на одно лицо,
пустые, как кольцо.
Как у кольца,
нет ни начала в этих лицах, ни конца.
Бессонница. Себе состроив рожу,
вы замираете от страха близкой боли…
Не есть ли это знак конца?
Похоже.
Похоже и на обещанье полной воли.
За дверью дождь шумит и просится в окно,
но не спешите открывать его:
в пророчестве
стоят слова, что в полном одиночестве
вам жить среди живого суждено…
Задвиньте шторами окно.
Отриньтесь от небес.
Всё что дано —
две пары стен в обоях или без.
И глазу близкий потолок милей, чем дальний лес.
Закройте шторой дождь и помолитесь: «Даждь нам днесь
отсутствие ненужных слов, отсутствие слезы,
или предчувствия, что дождь начало есть грозы…»
Прикройте веками глаза, заприте ставни, двери.
Смерть — это неприсутствие страданий, веры.
Не спится. Зеркало выписывает знаки меж морщинами,
а свет прилаживает к стенке тень склонённой головы.
И в этом зеркале всплывают мертвецы с лучинами
в пустых глазницах — как зрачки бессонные совы…
Бессоность есть несносность сверхпредельного присутствия.
Сон — небытье, освобожденье от того, увы, что — вы.
Вглядитесь в зеркало, в собранье черт не-ваших:
из лиц покойников составлен ваш портрет.
Не-вашею слезой ваш взгляд погашен,
и боль в нём — за не-ваших сотни лет.
И пыль веков на складках вашего лица —
как на руинах мёртвая пыльца.
К непережитому вас тянет прегрешению —
к прожитых вами и не вами лет смешению.
Но ваши годы от не-ваших вам самим не отличить, —
как камушек от камушка надетого на нить.
Вы сами, как и время ваше, — беспардонный плагиатор:
себя вы, словно день минувший, удесятерите завтра,
забыв, что «десять» — лишь «один» один десяток крат.
Десятикратный вор. Десятикратный плагиат.
Любая ваша речь — не ваша. Чужие в ней стоят слова.
Не вы произвели их или произнесли не вы сперва.
Простые буквы «а» и «б», простые цифры «раз» и «два»,
поставленные в вашу речь, есть акт двойного воровства.
Ни в воровстве при этом, ни тем более в разбое,
не обвиняют тех, кому удвоить,
утроить хочется себя, умножить,
устроить пир в копировальном ложе.
В каком количестве однако б вы ни жили,
вы станете своей деталью или
своим же фоном и своим же обстоятельством,
своим же над собою надругательством.
Руиною своей. Безлюдным портом.
Пустою лодкой в нём. Печальным натюрмортом.
Рисую с вами натюрморт…
Вы на краю пустой кровати.
Кровать высокая. Железные полати.
Она стоит у голой стенки. Кстати,
и стенки в комнате такие, как в палате
больничной. Вы и есть больны: сверхтрезвость.
Лицо морщинами изрезано, как лезвием
Интервал:
Закладка: