Андрей Дементьев - Азарт (сборник стихов)

И медсестру какой-то парень
Вприсядку весело повёл.
Он лихо по полу ударил,
И загудел в восторге пол.

Вот медсестра уже напротив
Выводит дробный перестук.
И, двадцать пять годочков сбросив,
Она рванулась в тесный круг.

Ей показалось на мгновенье,
Что где-то виделись они:
То ль вместе шли из окруженья
В те злые памятные дни,

То ль, раненого, с поля боя
Его тащила на себе.
Но парень был моложе вдвое.
Пока чужой в её судьбе.

Смешалось всё —
Улыбки, краски.
И молодость, и седина.
Нет ничего прекрасней пляски,
Когда от радости она.

Плясали бывшие солдаты,
Нежданно встретившись в пути
С солдатами семидесятых,
Ещё мальчишками почти.

Плясали так они, как будто
Вот-вот закончилась война.
Как будто лишь одну минуту
Стоит над миром тишина.

Когда вас по глупости кто-то обидит,
Примите обиду легко и достойно,
Как шумного гостя
В домашнем застолье,
И вашей обиды никто не увидит.

Не стоит на мелочи тратить здоровье.
Смахните их шуткой,
Запейте их чаем.
Не эти обиды нам жизнь сокращают,
Не эти обиды смываются кровью.

Вот если к вам друг позабудет дорогу,
Когда ваша карта окажется битой,
И сердце займётся тяжелой обидой,
И голос,
И взгляд ваш не скроют тревогу,
Тогда пусть воздастся за всё
Полной мерой!

Не стройте иллюзий,
Не прячьте обиды.
За всё в этой жизни
Должны мы быть квиты —
За счастье с добром
И за подлость с изменой.

Как важно вовремя уйти.
Уйти,
Пока ревут трибуны.
И уступить дорогу юным,
Хотя полжизни впереди.

На это надо много сил —
Уйти
Под грустный шепот судей.
Уйти,
Покуда не осудят
Те, кто вчера боготворил.

И лишь соперник твой поймёт,
Сорвав удачливые кеды,
Что был великою победой
Тот неожиданный уход.

Я не знаю, как ты всё постиг:
Бронзы грусть и мрамора веселье.
Проступает в камне женский лик,
Будто бы в окне рассвет весенний
Я не знаю, что тебе дороже:
Тайна мысли иль улыбки миг.
Сколько лиц…
А лик один и тот же.
Все один и тот же женский лик.
Видимо, резец твой заколдован.
Видно, камень у тебя такой,
Что бы ни работалось
И снова
Женский лик под ласковой рукой.
Проступает в камне женский лик.
Боль его —
Твоей любви начало.
Словно в камне музыка звучала,
А до нас донёсся только крик.

Откуда эта в нём гордыня?
Взгляд свысока.
В усмешке рот.
Ну, понимаю.
Было б имя.
Или ума невпроворот.

А то ведь кроме кабинета
И чина
Мало что и есть.
Но, к сожалению, за это
Ему оказывают честь.
И лесть замешивают в речи.
Готовы гнуться пополам.
И всё при нем:
Больная печень,
Машина,
Дурь
И фимиам.

Друг познаётся в удаче
Так же порой, как в беде.
Если он душу не прячет
Чувства не держит в узде.

Друг познаётся в удаче.
Если удача твоя
Друга не радует, — значит,
Друг твой лукав, как змея.

Или же горькая зависть
Разум затмила его,
И, на успех твой позарясь,
Он не простит ничего.

Он не простит…
Но иначе
Скажет об этом тебе.
Друг познаётся в удаче
Больше порой, чем в беде.

Ты долгое время
Считала наивно,
Что всё в этой жизни
Должно быть взаимно.

Взаимной должна быть твоя доброта…
Но щедрость,
С которой ты ею делилась,
Порою тебя повергала в немилость
У тех,
Для кого ты старалась всегда.

И годы наивность поправили мудро:
Не могут взаимны быть
Вечер и утро.
И радость и горе.
И правда и ложь.
Доверье и хитрость.
Улыбка и нож.

А время спешит и проносится мимо.
И в этом оно бесконечно взаимно.
Как наша любовь
И как наша печаль,
Как «Здравствуй»,
Когда далеко до «Прощай»…

Поэзия жива своим уставом.
И если к тридцати не генерал,
Хотя тебя и числят комсоставом,
Но ты как будто чей-то чин украл.

Неважно, поздно начал или рано,
Не всё зависит от надежд твоих.
Вон тот мальчишка — в чине капитана,
А этот старец ходит в рядовых.

Пусть ничего исправить ты не вправе,
А может, и не надо исправлять.
Одни идут годами к трудной славе.
Другим всего-то перейти тетрадь.

От обид не пишется,
От забот не спится.
Где-то лист колышется
Пролетела птица.

Из раскрытых окон
Полночь льётся в комнату.
С неба белый кокон
Тянет нити к омуту.

Искупаюсь в омуте,
Где кувшинки плавают.
Может, что-то вспомнится,
Что, как встарь, обрадует.

А рассвет займётся
Может, все изменится.
В душу свет прольётся.
Ночь моя развеется.

Это правда:
Чтобы долго жить,
Надо чаще видеться с друзьями.
Я всё продолжаю мельтешить
Встречами, поступками, стихами.
Но однажды брошу все дела,
Сяду в самолет «Аэрофлота»…

Друг не ждал.
Душа его ждала,
Веря в неожиданность полёта.
Так же побросав свои дела,
Соберутся милые мне люди.
Около весёлого стола
Мы о дружбе говорить не будем.

Только память станет ворошить
Те слова, когда вернусь до дому.
Не затем,
Чтоб после долго жить.
Просто жить не стоит по-другому.

Ещё одной звезды не стало.
И свет погас.
Возьму упавшую гитару.
Спою для вас.

Слова грустны.
Мотив не весел,
В одну струну.
Но жизнь,
Расставшуюся с песней,
Я помяну.

И снова слышен хриплый голос.
Он в нас поёт.
Немало судеб укололось
О голос тот.

И над душой — что в синем небе
Не властна смерть.
Ах, чёрный лебедь,
Хриплый лебедь,
Мне так не спеть.

Восходят ленты к нам и снимки,
Грустит мотив.
На чёрном озере пластинки
Вновь лебедь жив…

Никем не встреченный, нежданный
Примчался он тайком в Париж.
Но ни восторгов барабанных,
Ни ликований — только тишь.

И, вспоминая Ватерлоо.
Метался в гневе до зари.
И словно траур по былому.
Темнел печально Тюильри.