Сергей Соколкин - Соколиная книга

Опять не ко времени я,
но уюта
вдруг так захотелось…
Подъемлю чело.
Вот кончились счастья четыре минуты.
А за душой никого,
ничего…

Вот и все, что в это утро было:
на челе сквозных ветров настой,
в русский крест засыпана рябиной
волчья проседь в гриве вороной.

Всех и вся заставши в плагиате,
с каждым разом умирать устав,
поцелуй, не знавший отлагательств,
бледневеет в сжатые уста.

Вздрагивая мраморною стелой,
где лишь взгляд до гибели живой,
сквозь упрямо-будничное тело
женщина восходит над собой.

Суть себя отдавши на закланье,
повернувшись к зеркалу спиной,
сокровенную прикусывает тайну,
плодородьем родственна с землей.

Распахнув окно навстречу свету,
в необжитом воздухе пустом —
притянув —
рябиновую ветку —
отпускает…
И выходит вон.

Губы вырвав из дрожи огня,
поцелуй разметав по дороге,
ты ушла половиной меня…
Не пошли за хозяйкою ноги,

а остались стоять до любви,
до звезды,
что повалится наземь.
Видно, правда в ногах,
а свои
ноги
воткнуты в правду, как в вазу.

Облетают с них листья,
болит
пустота где-то там сверху, слева…
Где вы, блудные души мои,
с кем вы?!

Ладно, пусть их…
Дорога все шает.
Раздаряюсь, как пешим лужа.
Вон судьба моя мимо шагает
в босоножке на босую
душу…

По-над прокуренной постелью
крадутся губы по лицу,
чтоб выразить на сонном теле
к словам способный
поцелуй.

Крадутся руки в день вчерашний —
украсть твой одинокий сон.
Я тоже сплю,
мне тоже страшно.
Я быть собою обречен.

Ты плачешь…
Ты меня узнала.
И, вспыхнув,
ночь из дому гонишь.
Сижу спеленут, как детеныш,
ладоней маленьких узлами.

Ты – мой проваленный экзамен.
Не тот я…
Снова засыпаю.
Все повторяется.
Глазами
на лицах губы проступают…

Влюбленный в Вас до без пятнадцати четыре
сойду на нет,
надеждой оправдав, —
сойти с ума в тебя,
и навсегда
покину время, где часы почили.

Но за собой оставлю миг измены.
С окном предзимним вырвав
ржавый гвоздь,
внесу в зубах
на веточке мизерной
продрогших слов рябиновую гроздь.

К ногам рассыплю…
Никуда не деться.
Ты, наступивши,
ими след мой сбрызни.
Спасибо Вам,
я вынесен из жизни
и до поры схоронен в твоем сердце.

Пройдет бесплодье.
Никогда не кончится
рябины миг, зависший над окном.
Я беру тебя в одиночество.
Ты свободна!
Я жду Вас потом.

А. А. Вознесенскому

Девочка,
забывшись в правоте
тела,
побывавшего в объятиях,
учится не спать на животе,
чтобы в будущем не сделать вмятины…

Мне губы твои шептали доверчиво
весь вздор о любви – святой и изменчивой.
Погас в окнах свет. И прошлого нет.
Есть только мужчина и женщина…

Тону в глубине смущенного голоса —
взлетая и падая в капище космоса.
И в небе любви целую твои,
такие домашние волосы…

То солнцем любви, то страстью палимая,
за мной твоя тень блуждает незримая.
Сквозь толпы людей на этой земле
ты вечно со мною, любимая.

И пусть говорят – молва опрометчива,
весь вздор о любви – святой и изменчивой.
Бессильна тут ложь, и снова кладешь
свои два крыла ты на плечи мне.

Дрожало солнце на щеке…
А надо было так немного,
когда душа просила Бога
о самом малом пустяке —

о двух минутах теплоты,
не о любви и не о счастье,
о человеческом участье.
Когда есть я, когда есть ты.

А я молчал, молчала ты.
Молчали птицы в поднебесье.
И это было лучшей песней.
И ожиданием мечты.

А ты наивною была,
ждала немыслимого чуда.
И вот забылись мы друг в друге.
И жизнь, как молодость, прошла.

И ощутил я два крыла,
и не осталось даже тени.
И больше не было сомнений
в том, что судьба произошла.

Дрожало солнце на щеке,
и надо было так немного,
когда душа просила Бога
о самом малом пустяке…

Ты везде, может, все это ветер
крутит, вертит ненужные листья…
Пусть за все будет осень в ответе.
Знаю, это не листья, а письма.

Ты везде, без тебя пропадаю.
Кружит голову штамп на конверте,
кружат листья, по письмам шагаю.
Ветер, ветер, за все ты в ответе.

Твой портрет из осенних листьев —
в поцелуях зимы – разлетится.
Но дохнешь в створ холодных окон,
и в кружок соберется вновь он.

Твой портрет из осенних листьев
как туман, над землей клубится.
Он исчезнет… Потом приснится —
твой портрет из осенних листьев.

Ты везде, – я не вижу, но знаю,
помню боль недосказанной фразы…
Я тепло твоих губ ощущаю,
знаю их, как поэму экстаза.

Ты везде, жду тебя очень-очень.
Ты увидишь все с первого взгляда.
И дождливой осеннею ночью
нас накроет с тобой листопадом.

Не помню, тебя я встретил
во сне или наяву?
Да только вот не заметил,
как год без тебя живу.

По нашей иду тропинке,
снежок не спеша пошел.
Губами ловлю снежинки.
Пусть будет все хорошо.

В сердце любовь проснется,
сквозь снег зашуршит листвой.
Снова звезда зажжется
ночью под Рождество.

Снег тает на ресницах,
верится в колдовство.
Знаю, ты мне приснишься
ночью под Рождество.

Под утро вернусь домой я
и в грешных своих мечтах
тебя принесу с собою
в продрогших объятиях.

С шампанским возьму рюмаху.
И, выпив, налью еще…
И грохну об пол с размаху.
Пусть будет все хорошо.

Тучка в небе высоко, дождик в небе низко,
Один милый далеко, другой милый близко.

Один милый весь в делах, денежки считает,
А другой, он тут как тут – глазками стреляет.

Первый мой дружок богат, дом, как сахар, белый,
А второй в душе солдат – брови словно стрелы.

Один в небо запустил сизую голубку,
А второй подставил мне аленькие губки.