Мар Байджиев - Сказание о Манасе

Предгорьями долин Чирчик
Владел богатый Кокетей.
Он славился в округе всей
Глубокой мудростью своей.
И мог почтеннейший старик
С любым найти один язык.
От Эсенхана самого
Он получил китайский чин,
А потому никто к нему
Не мог придраться без причин.
Хан Кокетей узнал о том,
Что эр-Манас в краю родном
Китайцам учинил разгром,
И чтоб Манаса обуздать,
Навстречу с армией своей
С Ташкента двинулся Панус.
Решил богатый Кокетей
Манаса с тыла поддержать
И, силы все объединив,
Захватчиков родной земли
С Турана навсегда прогнать.
Покинув свой родной Чирчик,
К Манасу двинулся старик.
В разливах нижних Чуй-реки
Лоб в лоб столкнулися враги.
Три дня, три ночи шли бои,
И Чуйскую долину вновь,
Как ливень, оросила кровь.
Но силы были неравны.

И на четвертый день войны
Панус Манаса окружил
И с той, и с этой стороны.
И знает Бог, что было б там,
Когда б со стороны степей
Не вышел с войском Кокетей
И не ударил прямо в тыл.
Так Панус-хан разгромлен был!
Договорились меж собой
Войска свои объединить
Хан Кокетей и хан Манас:
Один — почтенный аксакал,
Другой же — юноша-жигит.
И над Ташкентом был поднят
Зеленый Туркестанский стяг.
Так, ровно двести лет спустя,
Вернули тюркские сыны
Края исконные свои.
Манас и старый Кокетей
Дружили, как отец и сын,
Всю жизнь и до последних дней.
И хан Ташкента Кокетей
Манаса с войском проводил
В далекий северный Алтай,
Просил вернуться поскорей
С народом в туркестанский край.

Под стягами своих родов
Покинув, наконец, Алтай,
Кыргызы вышли в дальний путь —
В обетованный отчий край.
У всех желание одно:
Скорей вернуться в Ала-Тоо,
Где падала спокон веков
С кыргызской пуповины кровь.
Потоки бурные Или
С домашним скарбом и скотом
И вплавь, и вброд прошли с трудом.
Минуя перевал крутой,
Прошли в долину Уч-Арал,
Вдоль рек Конуз и Жергалан
В простор Сары-Озон вошли.
На склонах ласковый ковыль,
Внизу цветы, сады, трава —
Зеленый шелковый ковер.
Не зная, что такое пыль,
Трепещет на ветру листва.
Бьют ключевые родники.
Озера, речки и пруды,
Седые горы, лес, луга
И голубые небеса!
И эту чудную страну
Кыргызам дал создатель сам!
По теплой утренней росе
Носились дети босиком.
Девчонки, весело визжа,
Купались в речке голышом.
Батыры на родной земле,
При звездах, ночью у костра
Храпели дружно до утра.
В округе нет чужой души!
Родное небо! Мир! Покой!
С дружиной старина Кошой
Манаса выехал встречать.
— Я рад тому, что наконец
Увидел в целом свой народ!
Скитаясь долго по земле,
К себе вернулся каждый род.
Теперь нам надо сохранить
Единство, дружбу и оплот.
Но если снова каждый род
Сам по себе здесь заживет,
То враг к нам сызнова придет,
Поодиночке разобьет.
Вновь горькая судьба нас ждет.
А чтоб народ был цел, един,
Им должен править хан один!
Ты делом доказал, Манас,
В руках держать умеешь власть!
Там, за долиной золотой,
Есть две реки: Кен-Коль, Талас, —
Вот там построишь город свой,
И трон поставишь в самый раз.
Я буду здесь оборонять
Род катаган и край родной.
Ты связь держи, Манас, со мной! —
Совет дал дядюшка Кошой.
Потом взял слово Акбалта
И поддержал Кошоя речь,
О том, что должен хан Манас
Весь род кыргызов уберечь.
— Для нас, Манас, ты щит и меч.
Чтоб быть опорою тебе,
Останусь я в долине здесь.
И, если враг придет сюда,
На помощь позову тебя.
И три почтенных старика:
Кошой, Жакып и Акбалта —
В слезах прощально обнялись
И, разделившись по родам,
В края родные подались.
Став ханом ханов, эр-Манас
С дружиной двинулся в Талас.

В руках китайцев был тогда
Наш благодатный Туркестан.
Народом правил в Фергане
Китайский хан Алооке.
Жесток и беспощаден был
К народам тюркским этот хан.
И кто пред ним не лебезил,
Тот был зарезан, как баран.
До нищеты довел народ
Обременительный налог.
Сто тысяч слитков золотых
И шкурок столько же куниц
Сдавали только в Маргелан.
И всех хорошеньких девиц
В гарем к себе он забирал.
На шею тюркских сыновей
Ярмо повесил, как замок.
Народ нуждался и страдал,
Но сделать ничего не мог.

Кыргызских ханов всех в Талас
На свой совет созвал Манас:
— Родные, пригласил я вас,
Чтобы совет услышать ваш!
Алооке — хан Ферганы
Прислал гонца, чтоб мы ушли,
Пока не поздно, из страны.
Или чтоб я к нему пошел,
Послушным подданным, слугой.
А если кто-то возразит,
Он вновь расправою грозит.
Коли согласны вы со мной —
На Фергану пойдем войной!
Не для того вернулись мы,
Чтоб языками башмаки
Китайца грязные лизать!
— Манас, готовы мы всегда
За Туркестан, за край родной
Идти с тобой на смертный бой!
И цель у нас у всех одна —
Очистить землю от врага! —
Сказал Чубак — сын Акбалта.
Манас велел седлать коней.
И тут же зазвучал керней,
Зовущий в бой богатырей.
Когда увидел Алооке
Войска, что вел батыр Манас,
То померещилось ему,
Что сам дракон идет к нему,
А по бокам его идут
Гепарды, тигры, волки, львы,
Над ним огромным бьет крылом
Могучий беркут. Он когтем
Коня поднимет с седоком
И в небо унесет живьем.
И понял старый Алооке:
Манас силен, непобедим,
И если в Фергану придет,
То весь народ пойдет за ним.
И выход здесь всего один —
Забрать казну, бежать в Бейжин!
Визирям приказал своим
Сокровища скорей собрать,
Оставить трон и Маргелан,
Покинуть Туркестанский край
И поскорей уйти в Китай.

Манас с дружиною своей
Догнал идущий караван
И у китайцев отобрал
Награбленное здесь добро:
И золото, и серебро,
Забрал наложниц и гарем,
Рабов и слуг освободил
И объявил свободу всем.
Хан Алооке сошел с коня,
Как раб, колени преклонил,
Пощады для людей просил:
— Не скрою — враг я твой, Манас,
Я земли ваши захватил,
Немало тюркских сыновей
Убил, изгнал, поработил.
Таков закон живой земли —
Борьба за жизнь. Закон войны!
На свете выживает тот,
Кто отберет или убьет.
Теперь я вижу, хан Манас,
Пришел, видать, и твой черед.
И не прощенья у тебя—
Пощады для людей прошу!
Воюют ханы, а народ
На гибель гоним мы, как скот.
И честью ханскою клянусь:
С войной сюда я не вернусь!
Родного сына Бооке
Тебе в заложники даю.
Пусть у тебя он будет жить,
И, если слова не сдержу,
Ты можешь Бооке убить.
— Сюда с Алтая я пришел,
Чтобы тебя с моей земли
Навеки вечные прогнать,
А если сам ты не уйдешь,
Людей твоих уничтожать!
Но оказался ты мудрей:
Чтоб не терять своих людей,
Решил покинуть Фергану.
За эту мудрость, Алооке,
Я жизнь твою тебе дарю!
И убирайся поскорей —
Два дня и ночь тебе даю! —
Кыргызский хан сказал ему.
— О, хан Манас! Благодарю! —
Сказал с поклоном Алооке.
И меч свой в золотых ножнах
Манасу в дар он преподнес.
Родного сына своего
В заложники определив,
Ни с той, ни с этой стороны
Ни капли крови не пролив,
Алооке ушел в Китай.
И был доволен он судьбой,
Что возвращается живой!