Владимир Высоцкий - Нерв

А все твоя проклятая родня…
Мой дядя, что достался кабану,
Когда был жив, предупреждал меня:
Нельзя из людоедок брать жену.

Не ссорь меня с общиной — это ложь,
Что будто к тебе кто-то пристает.
Не клевещи на нашу молодежь,
Она — надежда наша и оплот!

Ну, что глядишь — тебя пока не бьют.
Отдай топор, добром тебя прошу.
И шкур не тронь, ведь люди засмеют.
До трех считаю, после — задушу.

Возвращаюсь я с работы,
Рашпиль ставлю и стены.
Вдруг в окно порхает кто-то
Из постели от жены.

Я, понятно, вопрошаю: «Кто такой?»
А она мне отвечает: «Дух святой».

Ох, я встречу того духа.
Ох, отмечу его в ухо.
Дух — он тоже духу рознь.
Коль святой, так Машку брось.

Хоть и кровь ты голубая,
Хоть и белая ты кость
До Христа дойду и знаю:
Не пожалует Христос.

Машка — вредная натура,
Так и лезет на скандал.
Разобиделася, дура,
Вроде, значит, помешал.

Я сперва, конечно, с лаской:
То да се.
А она к стене с опаской:
«Нет, и все!»

Я тогда цежу сквозь зубы,
Но уже, конечно, грубо:
«Хоть он возрастом и древний,
Хоть годов ему тыщ шесть,
У него в любой деревне
Две-три бабы точно есть!»

… Я к Марии с предложеньем
(Я на выдумку мастак):
Мол, в другое воскресенье
Ты, Мария, сделай так:

Я потопаю под утро, —
Мол, пошел…
А ты — прими его как будто,
Хорошо?

Ты накрой его периной
И запой — тут я с дубиной.
Он крылом, а я — колом.
Он псалом, а я — кайлом!

Тут, конечно, он сдается.
Честь Марии спасена!
Потому что мне сдается,
Этот ангел — сатана.

Я влетаю с криком, с древом,
Весь в надежде на испуг.
Машка плачет. «Машка, где он?»
«Улетел желанный дух!..»

«Как же это я не знаю?
Как успел?»
«А вот так вот, — отвечает, —
Улетел.»

Он псалом мне прочитал,
И крылом пощекотал…
— Так шутить с живым-то мужем?
Ах ты скверная жена!
Я взмахнул своим оружьем:
Смейся, смейся, сатана!

Как-то вечером Патриции
Собрались у Капитолия
Новостями поделиться — и
Выпить малость алкоголия.
Не вести ж бесед тверезыми?
Марк-Патриций не мытарился,
Пил нектар большими дозами
И ужасно нанектарился.

И под древней под колонною
Он изверг из уст проклятия:
«Ох, с почтенною Матреною
Разойдусь я скоро, братия.
Она спуталась с поэтами,
Помешалась на театрах.
Так и шастает с билетами
На приезжих гладиаторов.

Я, кричит, от бескультурия
Скоро стану истеричкою.
В общем, злобствует, как фурия,
Поощряема сестричкою.
Только цикают и шикают…
Ох, налейте мне двойных!
Мне ж рабы в лицо хихикают.
На войну б, да нет войны.

Я нарушу все традиции,
Мне не справиться с обеими.
Опускаюсь я, Патриции,
Дую горькую с плебеями,
Я ей дом оставлю в Персии,
Пусть берет сестру-мегерочку…
На отцовские сестреции
Заведу себе гетерочку.

У гетер хотя все явственней,
Но они не обезумели.
У Гетеры пусть безнравственней,
Зато родственники умерли.
…Так сумею исцелиться я,
Из запоя скоро выйду я…»

И пошли домой Патриции,
Марку пьяному завидуя.

Сто сарацин убил во славу ей,
Прекрасной даме посвятил я сто смертей,
Но наш король — лукавый сир,
Затеял рыцарский турнир.
Я ненавижу всех известных королей!

Вот мой соперник — рыцарь круглого стола.
Чужую грудь мне под копье король послал.
Но в сердце нежное ее
Мое направлено копье…
Мне наплевать на королевские дела!

Герб на груди его — там плаха и петля.
Но будет дырка там, как в днище корабля.
Он — самый первый фаворит,
К нему король благоволит.
Но мне сегодня наплевать на короля!

Король сказал: «Он с вами справится шаля, —
И пошутил: — пусть будет пухом вам земля».
Я стану пищей для червей,
Тогда он женится на ней…
Простит мне бог, я презираю короля!

Вот подан знак. Друг друга взглядом пепеля,
Коней мы гоним, задыхаясь и пыля.
Забрало поднято — изволь!
Ах, как волнуется король!..
Но мне, ей-богу, наплевать на короля!

Итак, все кончено. Пусть отдохнут поля.
И льется кровь его на стебли ковыля.
Король от бешенства дрожит,
Но мне она принадлежит.
И мне сегодня наплевать на короля!

Но в замке счастливо не пожили мы с ней.
Король в поход послал на сотню долгих дней.
Не ждет меня мой идеал,
Ведь он — король, а я — вассал,
И рано, видимо, плевать на королей.

На стол колоду, господа!
Крапленая колода.
Он подменил ее, когда,
Барон, вы пили воду.
Валет наколот, так и есть.
Барон, Ваш долг погашен.
Вы проходимец, ваша честь!
Вы проходимец, ваша честь,
И я к услугам вашим.

Но я не слышу ваш апарт [36] Апарт (франц.) — реплика, ответ. .
О нет, так не годится…
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.

Закончить не смогли вы кон,
Верните бриллианты.
И вы, барон, и вы, Виконт,
Пожалте в секунданты.
Ответьте, если я неправ,
Но наперед все лживо!
Итак, оружье ваше, граф?
Прошу назвать оружье, граф,
За вами выбор, живо.

Вы не получите инфаркт,
Вам не попасть в больницу…
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.

Да полно, предлагаю сам:
На шпагах, пистолетах…
Хотя сподручней было б вам
На дамских амулетах.
Кинжалом, если б вы смогли…
Я дрался им в походах.
Но вы б, конечно, предпочли,
Но вы б, конечно, предпочли
На шулерских колодах.

Вам скоро будет не до карт,
Вам предстоит сразиться…
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.

Не подымайте, ничего,
Я встану сам, сумею.
Я снова вызову его,
Пусть даже протрезвею.
Барон, молчать!
Виконт, не хнычь!
Плевать, что тьма народу!
Пусть он ответит, старый хрыч,
Пусть он ответит, старый хрыч
Чем он крапил колоду.

Когда откроет тайну карт,
Дуэль не состоится…
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.

А коль откажется сказать,
Клянусь своей главою,
Графиню можете считать
Сегодня же вдовою.
И хоть я шуток не терплю,
Но я могу взбеситься,
Тогда я графу прострелю,
Тогда я графу прострелю,
Экскьюз ми [37] Экскюз ми (англ.) — прошу простить. , ягодицу.