Сергей Юрасов - Василий Теркин после войны

Рук усталых кожу в трещинках
Приласкай и освежи,
И про жизнь мою ей, реченька,
Ты тихонько расскажи.

Как живу я меж казармами,
За ворота — никуда,
Как проходят в серой армии
Мои лучшие года.

Далеко в чужой Германии
Как я жалуюсь тебе,
И к какой меня заранее
Приготовили судьбе.

Я солдат бывалый, стреляный,
Мне ль не знать про жизнь бойца —
Нам, солдатам, сверху велено
Умирать за власть «отца».

Потому судьбу солдатскую
Проклинаю и кляну,
Чую яму где-то братскую,
Чую новую войну.

Расскажи, что я попрежнему
Для людей веселый брат,
И живому и умершему
Земляку служить я рад.

Много в жизни было пройдено,
Человек вконец устал,
Дорога-больна мне родина,
За которую страдал!

Замполитами замученный,
Убегаю иногда,
Где под проводку колючую
Протекает лишь вода.

В шутке крепкой всяк нуждается,
Любят Тёркина — меня,
Только мать и догадается,
Что могу и плакать я.

Я лицо на речке вымою
И никто не будет знать,
Из воды рукой родимою
Ту слезу достанет мать.

Расскажи ей: может, станется,
Мне терпеть — не хватит сил,
Что тогда велел я кланяться,
И простить меня просил.

Здесь в Германии случается —
Не один ушел солдат,
Только пусть не убивается,
Я вернусь еще назад.

Нет тебе цензуры, реченька,
Чистой будешь там, как здесь,
Передай ты до словечка ей,
Расскажи про всё, как есть.

Что ж еще? И всё, пожалуй.
Скажут, книга без конца.
Но она и без начала,
Как и жизнь ее творца,
Как и жизнь ее героя:
Позабудут — перетрёт,
Перетерпит — вновь откроют
Потому что он — Народ.