Сергей Кутолин - Впечатления (Опыт рефлексии визионерства)

Роптали колокольным звоном
долины, буераки и поля,
их похоронный шёпот ветер, для,
переносил в леса с поклоном.
Как будто в рвах и жизнь, и суета
купали отдыхающих злодеев,
и сволочи духовной нагота
созрела в жарком суховее.
Стена лесов — спасительная сила
от пожирающих пустынь,
и смерчем в эту стену била,
и колотило жёлтыми клещами,
нещадно комкало полынь,
и низвергала ужас в сраме.

В крике немом Лаокона
ужас бескрайний застыл,
он все века пережил
в символах вопля и стона.
Тень пирамид фараонов —
вечность в истории лет,
образ как яркий след
движет в пещерах бездонных
Нами сквозь стены труда,
тверди из холода — льда
суетных безразличий.
Сам же печальный рыцарь
в полных доспехах в сени
вечно в душе сомнений.

Смежив веки, глядела природа
в глубочайшие тайны земли,
сталактиты там в искрах взошли
из холодного влажного свода.
Растекалась капель, словно речь соловья
под пещерной безбрежностью сводов,
и устало секунда сама не своя
превращалась в безбрежные годы.
Тьма то скалилась в буйстве ручьёв,
то шипела из таинства лазов,
словно ринулось враз паучьё
исполнять пляски в буйном экстазе.
И лишь кровь сохраняла свой ритм
и питала души алгоритм.

Каждый вздох, мир себе отнимая,
превращает в живое тепло,
Оно светлым на листьях взошло
и на окнах сквозь изморозь тает.
Тяжесть вздоха землёю куется
в бесконечных лугов аромат,
этим запахом светится сад
и улыбкой природы зовется.
Словно дети в околках березы шумят,
словно степи бескрайни дороги,
о тоске, одиночестве мне говорят
и уходят в счастливые дали.
Там пируют и люди, и боги,
там от жизни ещё не устали.

Из зеркально — выпуклого мира
я гляжу в немой водоворот,
из него к нам в сердце восстает
Тьма. Раскованная лира
опыта и радости весны
сторожит наш дух у наковальни,
где куется время странствий дальних
и цвета раскрашивают сны.
Вот опять из тьмы встают злодеи, —
тешится Гоморра и Содом,
Время в развороте кверху дном
пепел на отчаявшихся сеет,
низвергая ярость, смерчи молний, гром
и являя явь ужасным сном.

Кто осознает и поймёт
и Утешение, и Слово,
Любовью вечность назовёт, —
тот озарится светом новым.
Пусть созидающий поёт
и Духом полнит бесконечность,
пусть образ уплывает в млечность
сквозь Рока скорбный поворот.
Удел счастливых проникать
сквозь пожирающее пламя,
Смиренномудрых быть и знать
и, смысла замедляя бег,
дарить бесплотными дарами
стада прозревших человек.

Природы бессмертной мы шёпот и свет,
и взгляд бесконечный и робкий,
в болотах грядущего, горах и сопках
мы только неведомый след.
Громадные тени заката земного
упали в лощины, леса,
вишнёвого цвета легла полоса,
и в трауре черном дорога.
Как мир умирает,
как утро встает, —
так радость сменяет печали,
и певчий лесной свою песнь напоёт
с записанных вечных скрижалей.

Мы природы цветенье и свет,
мы природы самой вдохновенье,
мы её бесконечное пенье, —
в нас природа философ — поэт.
Как ручьи всюду с гор побежали,
как звенит, разливаясь, весна,
словно вся бесконечность без сна
пишет сочные цветом скрижали.
Знаю, знаю таится зима
в каждой почке, во всяком движенье,
там, где звездится сизая тьма,
она светлое сводит с ума,
смотрит в наше с тобой средостенье
и в тумане стоит среди сна.

Видел я, как лён цветет
глубиной небесной,
видел я, как свет поёт, —
в поле пчёлам тесно.
Видел радужную дрожь
по озёрной глади,
лес на азбуку похож,
встал как на параде.
Словно в мраморе предстала
юность зрелая моя,
алым цветом мозг ласкала
и рассказывала сны,
по земному, вдаль маня,
в бесконечность тишины.