Вероника Долина - Стихи и песни

Усилия все бесполезны,
Пожалуй, бесплодны труды:
Уж так эти руки железны,
Уж так эти пальцы тверды!

Прекраснее нету на свете
Тех слов, что хранятся в душе,
Но руки железные эти
За горло берутся уже:

И прячется слово чудное,
И клетка грудная пуста,
И что-то чужое, иное
Готовы промолвить уста!

Не трогай, железная дева, —
Пока человечек не твой.
Он — мягкое, тёплое тело,
Особенно, если живой.

И стебли, и краски, и звуки
Растут и текут сквозь него,
Но чьи-то железные руки
Продлить не дадут волшебство.

Какие тут шутки,
Когда улетает семья?
Последствия жутки —
Об этом наслышана я.
Судьба не копейка!
Мне попросту не повезло.
Я Серая Шейка,
И мне перебили крыло.

Семья улетает.
Прощайте, прощайте, семья!
Меня угнетает,
Что сестры сильнее, чем я.
— Взлетай, неумейка! —
Мне эхо с небес донесло.
Я Серая Шейка,
И мне перебили крыло.

Гляжу близоруко,
Гляжу безнадежно во мглу.
Но я однорука
И, значит, лететь не могу.
— Счастливо, счастливо! —
Кричу я вдогонку семье.
Тоскливо, тоскливо
Одной оставаться к зиме.

Тоскливо и жутко
Готовиться к лютой зиме.
Последняя утка!
Последняя утка на этой земле…
— Судьба не копейка! —
Мне здешние птицы твердят.
Я Серая Шейка!
Пускай меня лисы съедят.

Картинка иль, может, отметинка,
Отметинка на судьбе,
Гляди-ка, ведь это же Сретенка
Висит у тебя на губе.

Дело не в водоворотах,
А опять во мне одной,
Дело в Сретенских воротах,
Что захлопнулись за мной.

Я не то, чтобы с нею выросла,
Но она меня родила,
Это палочка детского вируса
Оболочку мою взяла.

Дело не в водоворотах,
А опять во мне одной,
Дело в Сретенских воротах,
Что захлопнулись за мной.

Уж не знаю я, что есть родина,
Но никто меня не украдёт,
Ибо Сретенка — это родинка,
Это до смерти не пройдёт.

Дело не в водоворотах,
А опять во мне одной,
Дело в Сретенских воротах,
Что захлопнулись за мной.

Дело не в водоворотах,
А опять во мне одной,
Дело в Сретенских воротах,
Что захлопнулись за мной.

Клекотала, курлыкала, гулила,
Становилось ясней, ясней,
Я три года тебя караулила,
Как-никак, это тысяча дней.
Раскрутилась во мне эта тысяча,
Натянулась, морозно звеня.
И пускай еще кто-то отыщется —
Караульщица вроде меня.
Обмерев от ключицы до щиколоток,
С незабудкой в усталой руке,
Я как раз эту тыщу досчитывала,
Когда ключ повернулся в замке.
Опускаю все птичьи подробности
Этой тысяча первой ночи.
Сумасшедшая птица под ребрами,
Успокойся, не плачь, не стучи!
На три года еще запечатываю,
Закрываю тебя, как вино —
За своей сиротливой перчаткою
Ты ведь явишься все равно.
И когда еще кто-то научится
Добыванию треньем огня —
Вот и будет тебе караульщица,
Караульщица лучше меня.

Когда б еще не спел тот голос глуховатый,
Когда б еще была та женщина жива,
Тогда бы я себе, ни в чем не виноватой,
Пропела б, наконец, негромкие слова:

Любите меня, пока я — жива,
Пока не остались только голос, да слова.

Над озером стальным кружатся злые чайки,
Я в лодочке сама по озеру кружу.
Захочешь — расскажу, что было, без утайки,
Не хочешь — ничего тебе не расскажу.

Любите меня, пока я — жива,
Пока не остались только голос, да слова.

Не тронь моих стихов, письма не распечатай,
Кругом — такая темь, я не найду огня.
Коротенький припев, любви моей ходатай,
Проси же обо мне, проси же зе меня.

Любите меня, пока я — жива,
Пока не остались только голос, да слова.
Любите меня, пока я — жива,
Пока не остались только голос, да слова.

Когда б мы жили без затей,
Я нарожала бы детей
От всех, кого любила —
Всех видов и мастей.

И, гладя головы птенцов,
Я вспоминала б их отцов,
Одних — отцов семейства,
Других — совсем юнцов.

Их не коснулась бы нужда,
Междоусобная вражда —
Уж слишком были б непохожи
Птенцы того гнезда.

Мудрец научит дурака,
Как надо жить наверняка.
Дурак пускай научит брата
Вкушать, как жизнь сладка.

Сестра-простушка учит прясть.
Сестра-воровка учит красть.
Сестра-монашка их научит
Молиться, чтобы не пропасть.

Когда б я сделалась стара,
Вокруг накрытого стола
Всю дюжину моих потомков
Однажды б собрала.

Как непохож на брата брат,
Но как увидеть брата рад!
И то, что эти братья схожи,
Дороже во сто крат.

Когда б мы жили без затей,
Я нарожала бы детей
От всех, кого любила —
Всех видов и мастей.

Когда душа моя от слов твоих остынет —
Я подойду к тебе и крикну не шутя:
Не тронь мою любовь! Не тронь её, бесстыдник!
Она ещё дитя, она ещё дитя…

Оставь мою любовь до времени свободной
И дерзостью своей ты ей не прекословь.
Не тронь мою любовь! Не тронь её, негодный!
Не тронь мою любовь, не тронь мою любовь.

Ах, все твои слова — ненужная подробность.
Повремени ещё, признанья не готовь.
Не тронь мою любовь! Она ещё подросток…
Не тронь мою любовь, не тронь мою любовь.

Когда еще хоть строчка сочинится,
От Вас не скроет Ваша ученица.
А чтоб от чтенья был хоть малый прок —
Любовь мою читайте между строк.

Когда же Вам наскучит это чтенье,
Мое включите жалобное пенье.
Остановитесь, отложив блокнот!
Любовь мою услышьте между нот.

Но Вас гнетет и призывает проза.
И вот цветёт и оживает роза —
Та, что увяла в прошлые века,
Но на столе у Вас стоит пока.

Когда усталость мне глаза натрудит,
А может, старость мне уста остудит,
И побелеет черный завиток,
И из зерна проклюнется росток —

Пускай судьба, таинственный биограф,
Оставит мне единственный автограф.
Пускай блуждает в предрассветной мгле
Любовь моя — тень Ваша на Земле.

Когда услышу эхо той молвы — | Am
Едва ли удержусь не разрыдаться. | E7
Не то беда, что отвернулись Вы — | Dm E7
А то беда, что мне не оправдаться. | Am