Василий Сумбатов - Прозрачная тьма: Собрание стихотворений

Может быть, в пене являлась им вновь
Та, чье дыханье – любовь?

Всё может быть, но кто вспомнит о том
В этом заливе глухом?

Бухта Поэтов и Байронов грот, –
Кто здесь теперь их найдет?..

Нам Тютчев дал в пылу лиризма
Пример чистейшего софизма:
«Мысль изреченная есть ложь».

Поймешь – молчи, а то – солжешь.

Слышу в открытые окна вагона
Гул отдаленного звона, –

Это из Рима последние звуки
Песни бессрочной разлуки.

Сорок лет жизни осталось там, в Риме,
Трудно прощаться мне с ними, –

Жизнь пережитая неотделима
От вековечного Рима.

Всё там осталось, – и люди, что милы,
И дорогие могилы.

Улиц старинных живые картины,
Храмы, дворцы и руины…

Свыкся со всем я и нынче теряю!
Что впереди – я не знаю,

Но говорю в этот час расставанья:
– Рим, я вернусь! До свиданья!

Меж сном и бдением мгновенья
Никем не считанные есть –
Как бы таинственные звенья
Меж да и нет, меж там и здесь.

Еще не спишь, еще земные
Толпятся звуки, но меж них
Звучат мелодии иные,
Вплетая в прозу звонкий стих.

Внизу бормочет беспокойно
Земная тусклая волна,
А сверху ветер трелью стройной
Сзывает мысли в терем сна,

И ум, меж гранями витая,
Уж не здесь, еще не там, –
Как чайка мечется, не зная –
Внимать ли ветру иль волнам.

Премудрость Божия – София!
Ты – ангел пламенный, Ты – свет,
Ты – всё живящая стихия,
В Тебе одной – на всё ответ.

Вся философия земная,
Твоим огнем озарена,
Рвалась к Тебе, Тебя не зная,
Во все земные времена.

Но Ты, София, – мать всей яви, –
Казалась тайной мудрецам
И открывалась в вечной славе
Лишь просто верящим сердцам.

Светает, и такая тишина –
Как будто в дальней суздальской деревне
Глухой зимой, хоть виден из окна –
Враг тишины – громадный город древний.

Но скоро солнца равнодушный взгляд
Спугнет покой, рожденный тишиною, –
Фабричные гудки заголосят
И город вспыхнет суетой дневною…

Знойный вихрь бессвязных мыслей
Всё смешать и сжечь готов,
И беспомощно повисли,
Не раскрывшись, розы снов.

Времена, людей, событья,
Звуки, краски, свет и тьму
Кто-то вяжет общей нитью
И подносит их уму,

И понять его неволит, –
Что, зачем, когда и где,
Но о сне, о сне лишь молит
Ум, как пашня о дожде.

Молит тщетно, – пытка длится,
А часы идут, идут…
За окном ночная птица
Накликает мне беду…

Нет, ты не в сердце, не в мозгу, –
Они материальны.
Что о тебе сказать могу –
Веселой и печальной,
Жестокой, доброй, озорной
И чем-то связанной со мной?..

Да, ты со мной, но не во мне,
Ты только вестник силы,
Что мной командует извне
С рожденья до могилы.
Названья этой силе нет,
Но в ней вся жизнь – и тьма и свет.

Со светом тьма всегда в борьбе,
И в жизни нет покоя, –
Отражены в моей судьбе
Все эпизоды боя.

Душа! Пусть свет со тьмой в войне,
Но ты – на чьей ты стороне?..

Самолет-реактор полосует
Неба голубую пустоту,
А в лесу кукушка голосует
За любовь, покой и красоту.

Рев моторов не спугнул покоя
В недрах леса, – это ведь не гром, –
Это лишь изделие людское
Громыхает в небе голубом.

Грохот стих, в лесу – всё те же звуки:
Спор тетеревиный на току,
Свист и щебет птичий, дятлов стуки
И кукушки звонкое «ку-ку».

Сижу под роскошной пальмой,
А думы о елях косматых…
Такое уж было когда-то,
Но было не так печально.

Под елями дума мне пела
О пальмах прекрасных юга,
Но Юность – тех лет подруга –
Там рядом со мною сидела.

Когда стоим на рубеже
И о грядущем рассуждаем,
Мы в письмах буквы е. б. ж.
Как некий лозунг выставляем.

Нельзя предвидеть ничего,
Догадки о грядущем лживы,
И шепчем мы, входя в него,
Три слова: «Если Будем Живы».

Я с конца читаю неизменно
В юных годах начатый дневник,
Чтобы приучиться постепенно
К блеску, от которого отвык.

Ослепляет, коль начнешь с начала, –
Будто в луч прожектора попал,
Будто из тюремного подвала
Входишь прямо на блестящий бал.

Звезды падали каплями, стрелами
Над ночными земными пределами,
За окном были мрак, тишина и тоска,
Лишь белели на клумбе цветы табака…
В эту ночь ты, подруга прелестная.
Вдруг исчезла, ушла в неизвестное,
В эту ночь ты навеки рассталась со мной,
Ты упала на небо звездою земной…

С безнадежной мучительной думою
Я смотрел в это небо угрюмое,
Где звезда за звездой будто слезы текли
На недвижное лоно заснувшей земли,
Где-то там ты – в безвестной обители!
О, когда бы я смог за тобою пойти!..
Но – куда? Не найти неземного пути
Мне – земному бескрылому жителю!
О, когда бы вы, ясные звезды, могли
Указать мне ее в бесконечной дали,
Где лазурь никогда не туманится!
Дайте знак мне, крылатые странницы!..

Потерялись все знаки во мраке земном,
Лишь белели цветы табака за окном –
Будто звезды, на Землю упавшие
И свой блеск навсегда потерявшие.
И я понял, что мне не найти и следа
От пути твоего, не узнать никогда,
Где ты, что ты, печальна ли, рада ли…

Звезды падали, падали, падали…

Всё свершилось. Камень серый
Между нами вырос вдруг.
Я – над ним без слез, без веры!
Ты – под ним, любимый друг!

Надломился жизни стебель,
Был – цветок, теперь – земля.
Где душа твоя? На небе
Расцвела ли без стебля?

В голубой весенней чаше
Тучки водят хоровод,
Ветер скачет, ветер пляшет,
Солнце точит теплый мед.

Без тебя – на что весна мне?
Что мне солнце и цветы
На блестящем сером камне,
Если там – под камнем – ты?..