Давид Самойлов - Стихи

Я работаю мало, хотя и надо бы. Но маячит пляж — погода устанавливается (надеемся!). Задумал небольшую поэму, но пока звука еще нет, и появится ли?

Мои московские издательские дела приметно портятся по неназванным причинам. Но сейчас об этом думать неохота. Надеюсь все же, что однотомник к 80-му году будет. А большего мне не надо.

Получил короткое письмо от А.И. Пантелеева. Там последняя фраза: «трудно живется». Очень хочется написать ему, но не знаю, будет ли это уместно. А написать хочется про то, какой он хороший писатель и хороший человек.

Вот, кажется, все, что хотел изобразить Вам сегодня.

Вы ничего не пишете о здоровье и о работе.

Очень хочется знать про это.

Привет Вам от Гали. Она теперь в Москве будет не очень скоро. А я, наверное — в начале сентября. Но впереди еще большой кус лета, и, надеюсь, мы еще успеем написать друг другу.

Стихи пришлю позже. Что-то в них не того.

Будьте здоровы.

Ваш Д.

P.S. А Вы — хотите или не хотите — написали роман, причем в модном документальном жанре. У Вас все необходимое и достаточное для романа: герой, сюжет, характер, автор, манера, разворот, среда, история. Мало?

А у Лукницкого был ро’ман. Он на это намекал. Значит, и дурак для ро’мана годится. И, наверное, А.А., устав от гениев и талантов, с удовольствием принимала обожание интеллигентного студента. У нее чувства юмора хватало.

…О рифме. Именно Некрасова я имел в виду.

1 Пометка Л. К.: получено 14.7.78.

2 В письме к Р.Д. Орловой, написанном в июле 1978 г., Самойлов писал: «Понимаю вас, дорогие ребята, как томительно ожидание после решения уже принятого. Это хуже всего. Легче вызревать, созревать и решаться. Недавно, перелистывая одну свою тетрадку, нашел запись от 8 июня 1976 года:

«Лева… где-то уже подтачиваемый идеей отъезда». Об этой проблеме часто думается и много разных мыслей лезет в голову. Но об этом позже, при встрече».

Комментатор переписки Самойлова с Копелевыми — В.Н. Абросимова сообщает по этому поводу: «Вдали от Москвы, в тихом Пярну, Д. Самойлову было трудно представить себе, насколько опасной была ситуация, вынудившая Копелевых принять решение о временном отъезде. 3 сентября 1978 г. Р.Д. Орлова записала в дневнике: «Есть решение верхов про А[ндрея] Д[митриевича Сахарова] — лишить всех отечественных званий и наград и выслать. И Зиновьева — тоже, а также принять меры к четырем писателям — Войнович, Владимов, Корнилов, Копелев. Какие меры — неизвестно…». Цит. по ст.: «Куда же я уйду от русского глагола…» (Переписка Р.Д. Орловой и Л.З. Копелева с Д. Самойловым) / Вст. ст., публ. и комм. В.Н. Абросимовой // Известия АН. Сер. лит. и яз. 1998. Т. 57. № 6, с. 45–62).

3 А.Д. — Андрей Дмитриевич Сахаров.

8/VII 78

Дорогой Давид Самойлович.

Я не получила ответа на свое последнее письмо. Надеюсь, это не означает ничьей болезни, а просто Вы заняты. Наш с Вами приятель1 прислал мне в подарок свой перевод знаменитого стихотворения «Друзьям в России» (Мицкевич, конец «Дзядов», 1832) и просит показать стихи двум экспертам: Вам и М.С.2 Исполняю его просьбу — читайте! Он просит сравнить сделанный им перевод с переводом Левика (Собр. соч. Мицкевича, т. 3), а я осмеливаюсь напомнить Вам, дорогой мэтр, что существовал перевод того же стихотворения — см. Виноградов в томике «Адам Мицкевич. Избранные произведения», 1929 г., М.-Л., ГИЗ.

Новый перевод прилагаю. О собственном мнении молчу, п[отому] ч[то] такового у меня пока нет — не было времени вчитаться и сравнить, но, конечно, я этим скоро займусь.

Из письма явствует, что приятель наш: 1) защитил докторскую диссертацию; 2) снова был болен, но, как он пишет, лечился, к счастью, дома, а не в больнице. «А вообще я уже более 4[-х] лет живу на лекарствах»; 3) Кроме того он сломал правую руку и несколько месяцев рука была в гипсе. Однако тон письма не злой и не печальный. Очень расспрашивает о Вас.

Не напишете ли Вы ему? Не пошлете ли книжку? Вот это было бы лекарство!

Будьте здоровы. Надеюсь — работаете. А что слышно о II томе «Рифмы»? Кому рукопись дана на рецензию? Выздоровели ли дети от ветрянки (зеленки) и в каком составе болели (хорошо, если без Пети).

Я сейчас живу больше на даче, чем в городе. Адрес нашего приятеля Вам, конечно, известен — напомню только 17/5, Neve Jakov. Привет Цец[илии] Изр[аилевне], Гале — и — Пярну. По фотографиям мне этот город мил. Да и по Вашим рассказам.

Пишите!

Л. Ч. 8/VII 78

1 Речь идет об Анатолии Якобсоне.

2 М.С. — Мария Сергеевна Петровых. О ней см. примеч. 1 к письму 9.

Дорогая Лидия Корнеевна!

Надеюсь, что получили предыдущее мое письмо. Новостей с тех пор у нас мало. Дети медленно (очень медленно) приходят в норму. Этим определяется наш быт.

Прескверная погода. Никакого пляжа. Поэтому я работаю и кое-что читаю из времен Екатерины II. Есть у меня новый замысел.

На «Рифму» есть уже положительная рецензия очень хорошего стиховеда — Гаспарова. Надеюсь, что все пойдет гладко.

Перевод нашего друга с другими я не сравнивал, но и так видно, что он не блестящий.

В нем есть ряд ошибок «противу стиха» и «противу языка». Не выдержана цезура во второй и пятой строфе. Можно и вовсе без нее, но не Мицкевича и не в том случае, когда она твердо задана, как мужская после третье[й] стопы.

Рифма «бранью — ранит» — плохая, не в духе XIX в. (А «отчизну — разбрызну» — хорошая).

Можно ли сказать: «В родимой череде»? Там ведь вполне ложится — «родимой чередой». Но что это значит?

Можно, чтобы сохранить цезуру: «Позорною она взята пенькою. Горе / Народам, чей удел губить своих пророков».

«Царь к тачке приковал кисть, что была открыта». Очень трудно читать. «Кисть» можно заменить на «ту».

«Рука вплоть прибита». Так не можно.

«Сласть бить поклоны». Тоже. И еще: «Сласть у крыльца».

Грамматически плохо: «Когда-то ползал я под царскою дубиной, / Обманывал его (дубину?)…» Уж лучше повторить: «обманывал царя», а вместо «царская дубина» придумать другой эпитет.

Таковы мои конкретные соображения. Все пометки я сделал на полях, автор перевода поймет. Интересно, что скажет добрая М.С.? Я ведь всегда при ней был Малютой Скуратовым.

Книжку нашему другу собираюсь послать.

А вот насчет рецензии на перевод — не знаю. Не огорчит ли его обилие замечаний? Тут полагаюсь на Ваше решение. Вы добрей меня.

Скоро напишу.

Будьте здоровы.

Ваш Д.С.

Дорогой Давид Самойлович. Вот, отвечаю на 2 Ваши письма зараз. А следовало ответить по очереди и мгновенно на каждое, и не только «следовало», а хотелось, и само очень легко отвечалось внутри. Да вот — руки не доходили. Живу, как по пересеченной местности бегу’, и ни на что желаемое нету сил. Все — «обязательное».