Николай Тихонов - Полдень в пути

Я люблю вас, полноцветных, крепких,
С криком ваших разноцветных ртов,
Предо мной встаете вы как слепки
С лучших чувств, принявших вид цветов.

В маках розовых, с оборкой белой
Что-то от веселых танцовщиц,
В маках желтых — прелесть онемелых
От восторга славок-небылиц.

Белые — как дети белой ночи,
Легкий пламень, снежный полусон,
Только в алых песня видеть хочет
Алость губ и алый шелк знамен.

Потому что смертною порою,
Облетев, покроют наяву,
Точно кровью павшего героя,
Лепестками алыми траву.

Опять стою на мартовской поляне,
Опять весна — уж им потерян счет,
И в памяти, в лесу воспоминаний,
Снег оседает, тает старый лед.

И рушатся, как ледяные горы,
Громады лет, вдруг превращаясь в сны,
Но прошлого весенние просторы
Необозримо мне возвращены.

Вновь не могу я вдоволь насмотреться
На чудеса воскресших красок дня,
Вернувшись из немыслимого детства,
Бессмертный грач приветствует меня!

Мы с ним идем по солнечному склону,
На край полей, где, как судьба, пряма,
Как будто по чужому небосклону,
Прошла заката рдяная кайма.

Чья там бродит тень незримо,
От беды ослепла?
Это плачет Хиросима
В облаках из пепла.

Чей там голос в жарком мраке
Слышен исступленный?
Это плачет Нагасаки
На земле сожженной.

В этом плаче и рыданьи
Никакой нет фальши,
Мир весь замер в ожиданьи:
«Кто заплачет дальше?»

Дети мира, день не розов,
Раз по всей планете
Бродит темная угроза,
Берегитесь, дети!

У костра в саду, после прогулки,
Задремав, увидел: я в горах,
Будто я сижу за старым Гулом,
У ночного сванского костра.

На зеленой маленькой поляне,—
Перед ней встает, как призрак, лед,—
Тень большая Миши Хергиани [1] Мировой чемпион альпинизма Миша Хергиани погиб в Итальянских Альпах летом 1969 года.
По стене по Ушбинской идет.

Искры блещут, по горе маячат,
Точно ночи скальная тоска,
Точно все снега беззвучно плачут,
Вздох лавин ловя издалека.

Камнепад разрушил ревом грома
Тишину приснившихся громад,
Смёл он сванский мой костер знакомый,
Что горел так много лет назад.

Сонную смахнул с лица я одурь,
А в саду костер — как слюдяной,
Тих и мал, мои зато уж годы
Выше сосен встали надо мной.

Наш век пройдет. Откроются архивы,
И все, что было скрыто до сих пор,
Все тайные истории извивы
Покажут миру славу и позор.

Богов иных тогда померкнут лики,
И обнажится всякая беда,
Но то, что было истинно великим,
Останется великим навсегда.

Облака идут гурьбою
Над твоей Кобоной,
Над травою голубою,
Над волной зеленой.

Так идут гурьбой чудесной,
В Ленинграде — к дому —
В старом сердце столько песен,
Впору — молодому!

Облака те непростые,
Это — жизни годы,
Годы легкие, литые.
Есть стальной породы.

Годы алые, как вишни,
Вешние истомы,
Годы поступи неслышной,
Годы — словно громы.

Встал хозяин, чтоб размяться,
Песенник и воин,
И сказал — Я, нынче, братцы,
Лучших слов достоин.

Вы хулите, иль хвалите,
Не судите строго,
Я на свете — славный житель,
Видел в жизни много.

Со щитом и на щите был,
Всякое бывало,
Всякая там к черту небыль
Предо мной дрожала.

Этот день — хороший вестник
На большой неделе,
Так споем же, братцы, песню,
Как бывало пели.

Когда были помоложе,
Кровь кипит по жилам,
Будем петь ее чуть строже,
Но со старым пылом!

Пусть ту песню слышно будет
Всему белу свету!..
И пошла та песня в люди,
И конца ей нету.

Поет нам утро не трубой старинной,
Оно звучит, как пионерский горн,
О гневе гор грохочут нам лавины,
Есть у морей свои законы волн.

И мы закон Октябрьский утвердили
Одна шестая мира ожила,
И стали уже сказочною былью
Тех первых дней герои и дела.

Мечты веков сбываются не скоро,
Настало время в нашей стороне —
Наш человек — хозяин всех просторов
Наш луноход работал на Луне.

Наполнен силой солнечного света,
Но на земле особой силы круг,
От света новых наших пятилеток,
Светлее в мире делается вдруг!

Неисчислимы Ленина портреты,
Они — вблизи и в дальнем далеке,
В полярном мраке, на зимовках где-то,
В огнях столиц, в разбуженной тайге.

На корабле, что все моря изведал,
На заводской, на вахте боевой,
Его портрет на знамени Победы,
И в космос взял его Береговой.

Любовь людей и глубже все и шире,
Во имя жизни, лучшего всего,
И нет сейчас таких народов в мире,
Чтобы не знали облика его.

С грядущего завесу Ленин поднял,
Чтоб видеть мир свободным от оков,
И Ленина приветствуют сегодня
Народы всех пяти материков.

Поднявшись над прославленными всеми,
Живущий вечно в мыслях и в сердцах,
Он всех живей — над ним не властно время —
И не измерить дел его размах.

Он весь — земли бесценное наследство,
Пусть поколенья свой проходят круг,
И с каждым он встречаться будет с детства,
И в жизни жить, как самый верный друг!

Леса пропалывают самолеты,
Чтоб уничтожить мусор и гнилье,
Летит пчела — пополнить улья соты,
Рыбак уходит в плаванье свое.

Идут комбайны, поле убирая,
Вступает в строй листопрокатный стан,
Горят фонтаны газа, не сгорая,
И теплоход выходит в океан.

Спартакиада флаги поднимает,
Чеканщик оживляет серебро.
Подземной трассой, что во тьме сверкает,
Гордится вновь Московское метро.

Вчерашний день причислен к жизни
древней,
О всем другом уже идет рассказ,
Над всем, что видим в городе, в деревне,
Лежит Советов Ленинский наказ.

Вся жизнь гудит, блистает и трепещет,
А там, всему живущему назло,
За рубежом — оно шумит зловеще,
Враждебных станций радиокрыло.